Пролог.

Меч сверкнул. Темная багровая кровь полилась на землю, и тело упало. Тело, чья душа унеслась ввысь к праотцам.
«Боги! Великие Боги! Как я устал от резни! Как устал, взмахивая острым клинком, отбирать чью-то жизнь, даже жизнь врага!»
Но вновь мой меч опускается серебристой молнией, и вновь я слышу вскрик человека, покидающего этот мир. Вдали звучит горн. Мы победили, как обычно сражение, но не войну. А война эта между странами, когда-то единой империи, длится уже семь лет. И все эти годы я, рыцарь Джаред, верный подданный короля Деметора, сражаюсь на северной границе, охраняя мир на своей земле.
Прошло уже семь лет, когда я неопытным мальчишкой прибыл в этот чудесный но суровый край, в предгорье Асана...

Первая глава.

Солнце освещало землю, несмело выглядывая из-за облачной ширмы. Легкий ветер пробежался по еще зеленой траве, сорвал с деревьев первые листья и умчался прочь. Наступала осень.
Я стоял посреди лагеря, а передо мной - новобранцы, (вот уж невольно вздохнешь), прибывшие вступить в мою маленькую, но доблестную армию.
- Отряд! – громыхнул я, - Стройся!
Новоприбывшие засуетились, с трудом понимая чего же я (такой страшный – Ха!) от них хочу, но все же кое-как построились в одну линию.
- Внимание! Вы прибыли к предгорью Асана, на северную границу нашей великой страны! Вы должны защищать нашу Родину, нашего Короля, пусть даже ценой собственной жизни! Ясно вам!?
- Ясно! – нестройный хор послужил мне ответом.
- Не понял?
- Ясно!!! Сэр Рыцарь! – ну вот уже лучше, намного лучше.

Время шло своим ходом, осень, вступившая в свои права, если верить календарям наших жрецов, баловала теплыми солнечными деньками. Произошло ещё несколько мелких стычек, но мы победили и даже без особых потерь. Впрочем, ничего особенного не произошло, пока я не увидел его...
Гуляя по лагерю (в смысле совершая стратегически важный обход подвластной мне территории), зашел я к конюшням. Ухоженные сытые лошади радовали глаз, конюхи и воины приветствовали меня, на что я отвечал то взмахом руки, то кивком головы. Ноги несли меня куда-то и я, не сопротивляясь, всё шагал между зданиями, пастбищами, пока не подошел к дальнему загону.
Впрочем, загон как загон: небольшой луг, заключённый в оковы деревянной ограды. И не привлек бы он моего внимания, если бы не скакал по его периметру самый прекрасный жеребец, которого я когда либо видел. Его серая шерсть отливала серебром в солнечном свете, ноги длинные, прямые, легко отталкивались от земли, взлетали, опускались и вновь взлетали... с такой скоростью, что трудно было уследить за ним. Воистину, это был жеребец достойный рыцаря, да что там, он был достоин короля!
- Сэр Джаред! – окликнул меня подошедший конюх.
- Что это за жеребец?
- Серокрыл. – небрежно ответил мужчина.
- Прекрасен!!!
- Прекрасен... и абсолютно не покорен. Скинул не один десяток наездников, а одного бедного парня затоптал насмерть!
- Он будет моим!
- Но мой рыцарь...
Да, да, да, мне уже 30 лет, я зрелый мужчина, великий воин, уважаемый рыцарь, но стоит мне чего-то захотеть, я превращаюсь в строптивого, упрямого юнца! Вот и сейчас не слушая мудрого человека, уговаривающего меня не искушать судьбу и плюнуть на этого жеребца, я бесстрашно перелезаю через забор...
Серокрыл остановился, почувствовав чужака. Мы с ним медленно стали приближаться к центру поляны, где и встретились. Конь нагло рассматривал меня карими глазами, явно прикидывая, как от меня поскорей избавится. Он был не оседлан, но поводья имелись, а большего мне и не надо (с 10 лет скакал на лошадях без уздечки).
Я делаю шаг вперед, конь ржет, но не убегает. Я подхожу ближе и хватаю поводья. Толпа, собравшаяся уже у загона, радостно кричит, подбадривая меня (Ха! Будто мне это нужно! Хотя ладно, пусть кричат).
Миг... и я уже сижу верхом (Мои воины в восторге). Серокрыл стоит спокойно. Я легонько дергаю поводья – никакой реакции, ладно, еще раз – и опять никакого на меня внимания, будто я насекомое, надоедливое. Нет, мой хороший, так не пойдет! Я несильно ударяю его пятками в бока...
Ух-х, что тут началось... Стоящий спокойно жеребец взлетел вверх, затем едва коснувшись копытами земли, запрыгал, закружился (вот уж не думал, что лошади способны на такие трюки). Вверх – вниз, вверх – вниз... Большее время своего «катания» я провел в воздухе, лишь руками держась за поводья и гриву.
Внезапно резким кульбитом Серокрыл скинул меня на землю, лежа на спине я видел, как страшные копыта дергаются на до мной и опускаются... Неужели это конец...
- Серокрыл! – звонкий голос достиг моего слуха, и маленькая фигурка неожиданно отделила меня от смертоносных копыт.
Я с удивлением смотрел ( да что там скрывать, я был просто в шоке) как юноша, лет 17, схватил огромного жеребца за поводья одной рукой, за шею другой, стараясь увести разбушевавшееся создание подальше от меня, и, что самое странное, - строптивый жеребец послушно следовал за мальчишкой.
Я уже встал на ноги, когда ко мне подскочил Донат, мой оруженосец.
- Сэр, вы в порядке?
- Да, все хорошо. – отмахнулся я от него, не верящими глазами уставившись на парнишку, спасшего мне жизнь, который теперь стоял в сторонке поглаживая по шее жеребца.
- Кто он? – спросил я Доната.
- Мм... Не помню его имени. Прибыл он две недели назад, с прошлым пополнением.
- Он совсем ребенок! – произнес я, не отводя взгляда от маленькой фигурки.
- Да, сэр. Его подобрали в сгоревшей деревне. И он напросился с отрядом.
- Значит так? – я обернулся к оруженосцу.
- Вся его семья погибла, сэр. Поэтому мальчишку и взяли...
- Ясно.
Конюхи уже увели коня, и юноша стоял растерянно, не зная, что ему теперь делать.
- Подойди! – окликнул я его.
Мальчишка несмело подошел. Маленький, тощий: кожа да кости, с растрепанными неопределимого от грязи цвета волосами до плеч, в одежде с чужого плеча он стоял передо мной, не смея поднять глаза.
- Я благодарен тебе, мой юный спаситель! – произнес я.
А парнишка мгновенно преобразился: на губах появилась радостная улыбка, а на грязных щеках появились ямочки.
- Вот, держи. – протянул я ему несколько золотых монет.
- Нет! – голосок был тихим, но твердым.
- Ты отказываешься от моей награды? – признаться, я был удивлен им опять.
- Нет, что вы сэр! Но лучшая награда для меня... – юноша запнулся.
- Говори же!
- Разрешите мне драться как один из ваших воинов.
Я невольно рассмеялся, а потом серьезно сказал.
- Ты слишком юн для битв!
- Мне уже 19 лет! – воскликнул мой спаситель, а в уголках глаз появились не прошеные слезы. Ну что я мог поделать? Вздохнув, сказал.
- Хорошо... Донат выдай ему оружие. Пусть сражается, если хочет.
И вновь улыбка, ямочки на грязных щеках, блестящие счастьем глаза!
- Как тебя зовут хоть? – напоследок спросил я.
- Энни!

Вторая глава.

- Энни! – нежно шепчу я мальчонке на ухо и крепче прижимаю тщедушное, но такое желанное тело к своему. Парнишка, как котенок, мурлыкает и льнет ко мне... Я провожу рукой по спутанным волосам, тянусь к чуть розоватым губкам и... просыпаюсь.
- ДЕМОНЫ!!! Демоны!!!
Я не могу сдержать свою ярость (или что-то другое?), вскакиваю с кровати, и яростно разбрасываю подвернувшиеся под руку вещи. Опять, опять мне снится этот мальчишка, в самом что ни есть бесстыдном виде! И это уже какую ночь...
Я успокаиваюсь и начинаю одеваться.
А пока опишу-ка я свое жилище. Впрочем, это всего лишь двухэтажный каменный дом. На первом этаже: большая зала, совмещающая в себе роль столовой, место для собрания командиров ну и многие другие функции. На втором этаже: моя спальня, кабинет с небольшой библиотекой и еще одна маленькая комнатка (там раньше жил мой паж, пока он не женился). Так что я живу просто, по-военному, без всяких излишеств.
Но вернемся, пожалуй, к главной проблеме. Я никак не могу избавиться от мысли об этом мальце. Где бы я ни находился, что бы ни делал, я все время вижу его, и не потому что он ходит за мной! Нет! Это я все время ищу глазами его маленькую фигурку. Кстати, в отряде-то он чуть отъелся, так что уже выглядит не таким изможденным, да и Донат (по моей просьбе) передал ему более-менее приличную одежду. И мало того, что днем он преследует меня (ну а точнее, я его), так и ночью... Б-р-р-р... Хотя интересно, какие у него губы, мягкие или...
Так, что-то я не о том думаю.
Все еще не решив, что же делать с моей непонятной тягой к парнишке, я вышел из дома. И ... что вы думаете увидел? Конечно, Энни, собственной персоной!
Он и еще с десяток новичков, разбитые по парам, старательно атаковали друг друга деревянными мечами. Против моего малыша (ой, что я говорю!) стоял здоровенный мужчина, явно бандитской наружности, и как только такой в мое войско попал. Мальчишка, абсолютно не боясь, сжался в комочек, крепко держа меч перед грудью, и бросился на противника.
Мне стало страшно. Нет, сам бы я легко победил такого врага, но маленький Энни?
Впрочем, юноша, как ястреб на добычу, наскакивал на мужчину, наносил удары и уворачивался. Его скорость давала ему преимущество над неповоротливым противником и вскоре помогла того обезоружить. Молодец!
Мальчишка отвернулся от бывшего соперника и направился к наставнику по фехтованию, когда огромный кулак врезался в его спину между лопатками. Энни замер и, хрипло вздохнув, повалился на землю.
Я с огромным трудом заставил себя стоять на месте и наблюдать, как мальчонку взял на руки один из моих воинов и понес его к лекарям, как он, с трудом дыша, хрипел и кашлял.
Что ж, теперь разберемся с напавшим!
Мой лучший фехтовальщик Освальд, уже постаревший для битв, но незаменимый для обучения новичков, допрашивал детину, который ударил Энни.
- Зачем ты это сделал?
Молчание в ответ, и наконец...
- Я отомстил!!!
- Он честно победил тебя! Да и поединок был учебный, понимаешь? Что вы научились фехтовать, а не для того что бы поубивать друг друга!!!
- Я его не убил!
Что ж, пора мне вмешаться.
- А мог ведь!
- Сэр Джаред? – Освальд склонил, голову приветствуя меня. – Этот инцидент...
- Я все видел! В яму его на неделю!
(Яма – это подземная тюрьма, где содержатся пленники, либо очень провинившиеся воины).
- Сэр Джаред... – Освальд явно попытается смягчить наказание. –Мальчик же жив... может...
- Нет, мой верный друг. – Произнес я, а затем, обращаясь ко всем винам, добавил. – В бою вы должны сражаться вместе, защищая и поддерживая друг друга, как братья, а не бить в спину! Увести его!

***

Жарко, так жарко и тяжело дышать. Тупая боль там, куда пришелся удар кулака, распространяется по всему телу.
Я не хочу жить, я не могу больше жить... без Аро!
Сознание туманится, вспыхивая лишь молниями боли, когда я пытаюсь дышать...
Голубое небо, зеленый лес и мелководная речушка – все это я вижу, но это не настоящее, это было тогда в прошлом, когда был жив Аро. Я вижу его, моего 12 летнего братика, купающегося в речке, бегающего по полям, смеющегося, когда я с рядом с ним, плачущего, когда я ухожу. Я не могу без него! Не хочу жить, ведь я знаю, что его больше нет! Его убили!
Хриплый вздох. Кто-то заботливо поит меня травяным настоем. Дышать становится легче. И я вновь вспоминаю, почему до сих пор живу. Я не могу убить себя сам – это смертный грех – я не попаду к праотцам, где ждет меня братик!
Но я хочу умереть и умру! Погибну в битве! Жди меня, Аро!

Третья глава.

Поход - это прекрасно, если, конечно, это не поход за жизнями. Мои лазутчики донесли, что неподалеку от предгорья Асана обнаружен вражеский отряд, человек двести. И вот я веду свое войско им на встречу.
Вечереет. Солнце завершает свой дневной путь, собираясь на покой, что ж, пора и нам отдохнуть. Приказываю. Войско останавливается на берегу реки.
Люблю суматоху лагеря, когда устанавливают палатки, зажигают костры, готовят ужин... Но сегодня я устал. Устал не только от дневного перехода, нет, скорее уж от бессонных ночей и неутоленного желания. Я, наконец, признался самому себе, что я хочу его, хочу обладать Энни! Я долго сопротивлялся, пытался подавить желание, удовлетворить его с девушками ну очень легкого поведения. Но оно (желание) не угасало, и стоило мне увидеть маленькую фигурку, меня бросало в жар, сердце билось быстрее, а дыхание останавливалось... В общем, с этим надо было что-то делать! Но вот что?!
Я покинул готовящееся к ночной стоянке войско. Устремился в лес. Недалеко, но так, что бы никто не прервал моего уединения – я хотел подумать.
Я стоял под крышей из разноцветных листьев, слушал пение птиц, провожавших своей песней заходящее солнце, как мать, убаюкивающая колыбельной младенца.
Внезапно треск ветки привлек мое внимание. Я обернулся, но никого не увидел. Тогда я обошел могучий ствол дерева, под кроной которого стоял, и передо мной внезапно появился тот, кто на долгие ночи отбил у меня сон.
Энни собирал сухие ветки и складывал их в центре поляны, где уже собралась порядочная куча хвороста. Он стоял ко мне спиной и, конечно, не замечал меня. Мальчишка нагнулся за очередной веткой... А я... я прижался к дереву, изо всех сил стараясь сдержать стон...
Что этот малец делает со мной? Знает ли он какую силу имеет надо мной?
Что ж, я решил узнать ответы на свои вопросы!
- Энни! – позвал я его.
Юноша обернулся, и хворост упал из его рук. Парнишка же опомнился и поклонился.
- Сэр Джаред. Простите, я не знал, что вы здесь. Простите!
- Не глупи, малыш. За что ты просишь прощение? За то, что проворно выполняешь приказы? Вон какую кучу хвороста набрал! Молодец!!!
Он улыбнулся, и мои любимые ямочки вновь появились на опять измазанных щечках.
- Спасибо, сэр.
- Сам-то дотащишь?
- Конечно! Не беспокойтесь! – мальчонка все еще улыбался.
- Не беспокойся... – как эхо повторил я, приближаясь к парнишке. – Знаешь, Энни, меня беспокоит кое-что другое...
Наверное, что-то в моем голосе или поведении напугало мальчишку. Он, не поворачиваясь ко мне спиной, начал пятиться. Я молча ускорил шаг, он тоже.
- Не бойся! - попросил я, но даже сквозь грязь на его лице я видел, как он побледнел.
- Эн-ни, Эн-ни... – на распев, произнес я, стараясь успокоить его. Не помогло.
Парнишка попытался убежать, но в последний момент я прижал его к дереву своим телом. Прижал и на мгновение застыл: таким теплым и мягким оказалось тельце мальчонки. Вот только его сердечко бешено колотится.
-Энни... – позвал я его, чуть отодвигаясь.
Испуганные карие глаза (Боги, какие теплые и лучистые!). Дрожащий подбородок. Он явно хотел что-то сказать, его чуть розовые тонкие губы приоткрылись, но он промолчал... А я просто не смог сдержать себя. Я прижался к ним своим жадным ртом, как жаждущий прижимается к роднику. Не контролируя себя от страсти, я раздвинул языком его губы и зубки и властно исследовал его маленький ротик.
Парнишка покачнулся и обмяк в моих объятьях. Я оторвался от столь желанных губ и посмотрел на него. Глаза закрыты, руки безвольно повисли, едва дышит. Что я наделал?
Я бы сразу отпустил Энни, если бы не боялся, что он упадет.
- Малыш? – тихо окликнул я его.
Мгновение мальчишка резко дернулся и, проскользнув под моей рукой, бросился бежать. Но зацепился за выступавший корень дерева и полетел кубарем на землю.
- Энни, ты в порядке? – спросил я его, приближаясь.
Энни приподнялся на руках и посмотрел на меня. Боги, сколько грусти, боли, страха было в его глазах, полных слез. Я невольно сделал шаг назад. Парнишка же вскочил вновь и умчался в лагерь.
На поляне я остался один. Я и большая куча хвороста, так старательно собранная мальчишкой. Еще минуту стоял задумчиво, затем схватил охапку сухих веток и направился в лагерь.
Солнце уже село, когда я оказался возле палаток и услышал, как у одного костра ругают моего бедного мальчика. Положив хворост на землю, я крикнул: «Энни»!
Парнишка довольный, что может избежать дальнейшей ругани, побежал на зов. Я поспешно скрылся в тень палатки, не желая напугать его вновь.
Энни подбежал. Недоуменный возглас... Мальчишка оглянулся, но меня не заметил и, схватив вязанку хвороста, побежал к костру.
Я же усталый, довольный в чем-то и недовольный в чем-то другом направился к себе в палатку, уже заранее зная, что мне приснится этой ночью...

Продолжение скоро...[i].