бла - бла - прошлое
бла - бла – настоящее

- Ты все еще хочешь поменять пол? Жень, ты не находишь это все глупым? Ты же никогда не мнил себя девчонкой. Вспомни, как ты мелким бесился. Волчонок, да и только!
- Хxe... Да, я хорошо помню! - давлю нервный смешок.

- Мам, мам! - радостно орет Сережка, скидывая кеды. В припрыжку несется на кухню. - Мы есть хотим! Женька, иди сюда! - стягиваю кроссовки, топаю за Серым на кухню. Мммм, какие запахи, живот тут же отозвался недовольным "буррр",
- Здравствуйте, теть Оль.
Сережкина мама, теть Оля - полноватая, невысокая женщина. У нее очень мягкие руки и она всегда улыбается, работает в интернате медсестрой. От нее пахнет лекарствами и корицей. Сочетание странное, но терпимое. Моя мама и тетя Оля подружились в роддоме, когда нас, гыг, рожали. Так что, Серого я знаю много-много лет, целых семь ... и он мне нравится. Кажется, это не правильно, когда мальчишке нравится другой мальчишка, а не девчонка.
- Да что ты на пороге мнешься, давай, проходи! - тетя Оля всегда улыбается. - Давай, давай! Налетай, - подталкивает к столу. Там уже стоят полные тарелки с борщом. Серега трещит без умолку, ерзает на сидении углового диванчика.
- Женька, не спи в тарелке, - он явно копирует свою маму.
- Сережа, папа на вахту уехал. Я в ночь, так что сильно не засиживайтесь. Илья, проследи, чтобы перед теликом не уснули.
Отец Серого - высокий, худой, у него седые короткие волосы. Дядь Сережа на буровых работает. Месяц на вахте, месяц дома. Когда он дома, всегда весело. У Серого еще брат есть, Илья. Он на отца похож. Такой же высокий, худой, только волосы темные и длинные. И он старше нас на 17 лет. А еще он в меде учится.
- Привет, сопля! - на кухню вваливается Илья. – Хорошо. Пока!
- Сам сопля! - огрызается Сережка.
- Серый, а не рано тебе девчонок домой приводить?! - парень проходит к открытому окну, прикуривает сигарету. В наглую рассматривая "девочку" младшего брата, усаживается на подоконник.
- Что? Девочка? Где девочка? - Серый вертит головой, не понимая. Он-то знает, что я мальчишка. Илья тоже знает, но постоянно издевается.
- Я. Не. Девочка, - зло, сквозь сжатые зубы цежу я, голова сама собой склоняется ниже, пальцы сжимаются в кулаки. - Я не девчонка!
- Мдэ? Чем докажешь! - в открытую издевается парень. Вскакиваю из-за стола и дергаю штаны вместе с бельем вниз, смотрю из подлобья, убедился? - О, блин! А по тебе не скажешь, - чешет подбородок Илья.
- Задолбали, девочка, девочка, - так и стою со спущенными штанами и задранной до пупа футболкой.
- Хм, - Илья выбрасывает окурок в окно, сползает с подоконника. Подходит ко мне. - Не укусишь, надеюсь, волчонок? - натягивает мне штаны на их законное место, оттягивает резинку и пребольно щелкает по животу.
- Выросту, я те морду набью.
- Мелкий, нервный у тя друг, - бросает, выходя из кухни. - Посуду в мойку поставьте, потом помою.
- Ну, ты – псих! - Серега давится смехом.
- Не фиг обзываться, - усаживаюсь доедать остывший суп. Отказываться от жрачки я не намерен. Отец на сборах, мама в больнице, и еще неизвестно, что наготовит старшая сестра. Она меня задолбала с подружками: «Жень, платьице надень», - вот и взбесился.

- А суп все равно был вкусный, - вытягиваю из кармана пачку сигарет. Тупо пялюсь на нее минуты две. Засовываю обратно, у меня суперлегкие, чего бы покрепче сейчас. - Хех, все я помню.
- Ну, тогда почему?
- Почему, почему? Дай сигарету. Курить хочу.
- Пока толком не объяснишь, за каким хером тебе это всё нужно, ничего не получишь! - ого, да Вы никак в гневе, милейший. Ой! Илюха хватает меня за плечи и начинает трясти, как грушу. - Ты что, не догоняешь, мелкий, что ты под ножом сдохнуть можешь? Из-под наркоза не выйти?! Да, в конце концов, с твоими легкими, инвалидом останешься!
- Хватит, прекрати, - хватка у Ильи железная, не вырваться. Придется делать «ход конем в три действия», - то, что ты меня трахаешь, еще не дает тебе права вытрясать из меня дерьмо, - о, подействовало, меня, любимого, отпускают. - Илья, ты хоть и взрослый мужик, но тот еще идиот. Зачем? Подумай, ответ сам найдется, - "взрослый мужик" обнимает свою набыченную пассию, целует.
- Рыжик, это не причина, мнение чужих людей тебя никогда не волновало. Ты посмотри, я тебя обнимаю почти в центре города, а ты даже не дергаешься, тебе по-хе-ру.
- Ммм, что? - алле, кажется, я что-то пропустил, а чё тут было? - Гыыы, а чё тут такого-то, я жеш не с левым мужиком целуюсь. Пусть палят, блять, и завидуют!
- Во! - с усмешкой восклицает Илья. - В этом ты весь. Так что, давай, рассказывай, с какого перепугу ты задумал с собой такую глупость сотворить.

Мама умерла осенью. Ей нужна была операция, ну, её и сделали. Вот только от наркоза она не отошла. Ни через день, ни через неделю. А потом у нас дома раздался звонок телефона.
- Да.
- Здравствуйте, это Ашурбек Халимбекович, я хирург. Делал операцию Татьяне Григорьевне Штерн. С кем я разговариваю?
- Я ее сын, Евгений Штерн. Что с ней? - сон снимает как рукой.
- Сегодня в 5.46 у вашей мамы была остановка сердца. Мы ничего не смогли сделать.
- Да, но... Вчера... Я понял... А что? - слов нет, слез нет, воздуха тоже нет... Кончились.
- Евгений, надо чтобы кто-нибудь привез вещи. Документы мы оформим сами.
- Хорошо, - нажимаю отбой, кладу трубку на стол и иду в комнату будить Ляльку. - Оль, Ольга, - сестра сонно улыбается.
- Привет, Рыжий. Ты чего так рано? - тянется обнять.
- Оль, мама... Просили вещи привезти, - дальше я ни хрена не помню. Я оглох, ослеп, онемел. Нет, я все слышал, видел, но всё шло мимо, фоном: какие-то люди подходили, что-то говорили, прикасались к рукам, гладили по спине. С тех пор я ненавижу, когда ко мне прикасаются, особенно к спине, и почти не разговариваю.
На похороны отец так и не появился. Он человек занятой, бизнесмен, епт. На самом деле он тупой, как сибирский валенок. Все дела вела мама, даже когда в больнице лежала. После её смерти папец дело похерил. Любовница его кинула через бедро, и он, естессна, дома объявился. Через месяц или чуть больше после похорон.
Блять, вспомнил гад, что у него дети есть, гыг. Ольга, старше меня на семь лет, уже закончила универ и замуж вышла. Они с Саней решили свадьбу после выписки мамы сыграть, но не получилось. Просто сходили в ЗАГС и расписались. Лялька уговаривала меня с ними жить. Да вот, что ж я там забыл, под ногами мешался бы только. Ну, раз дочь выросла, остался сын. Я значит. За воспитание взялся он рьяно... Кулаками. Одного не учел, с гудящей головой и разукрашенной мордой не до учебы. Какое-то время я терпел, на вопрос "что случилось?" отвечал "подрался" или "упал, три раза". Потом начал огрызаться, но отец только больше зверел.
Весной, по чужой трудовой, устроился сторожем в Доме Молодежи. Так что, ночуем мы с Несси, двухгодовалой догиней, в основном там, в полуподвальном помещении, обустроенном спецом для сторожа. А что нам еще надо, спокойно спать есть где, и ладно. На школу можно забить. Так, посещать ради интереса. Оставили меня, из-за пропусков по "болезни", на второй год в девятом. Ну, папашке, конечно же, сообщили, и он решил в очередной раз провести "воспитательную беседу", урод, блядь. Хер ли ему, КМСнику по боксу, уебет, мало не покажется. Ненавижу бокс! Ненавижу ублюдка и все, что с ним связано! Ну и себя заодно... Ненавижу.
Зря только переодевался, хорошо свитер черный, кровищи на рукаве не видно. Достал-таки меня папашка, бровь разбил, челюсть болит. Кое-как добрел до Дома Молодежи. С главного входа не поперся, чтобы вахтершу не пугать. Зашел с черного, выпустил собаку. Догуляли до Серегиного дома, сижу, верней, я почти лежу, на скамейке. Весело у меня получается - не подвал, так скамейка - панки, хой! А че? Удобно, только жестковато... Немного. Заебись, весна нах. Солнышко светит, птички поют, жизнь продолжается. Башка гудит и кружится. Мутит неимоверно. Щас точно блевану. Черт! Инес увалилась прямо под ноги. Надо отвернуться, отмывать потом собаку же придется.
- Неська, свали в сторону, - легонько подпинываю догиню в бок. Она подкидывается и, вместо того, чтобы отойти, начинает вылизывать кровь стекающую по руке. Бляяять, заваливаюсь на бок, меня выворачивает. Фух, хорошо хоть на травку, травке полезно, вместо удобрения.
- Пап, смотри, какая собака большая! - Уй, да не ори ты так, звонкий девчачий голос мячиком скачет внутри черепа.
- Угу, большая, - отзывается мужской голос.
- Пап, а погладить можно? Ну, можно, можно?! - не унимается мелюзга. Ммм, щас башка взорвется.
- Не знаю, спроси. Вон, наверно, хозяин лежит, - грустный какой-то голос у папочки, да и по хуй.
- Пап!!! А тут кровь! - ебаааать, да что же ты орешь, мелочь.
- Где, ну-ка, отойди, - меня довольно грубо переворачивают мордой вверх. - Женька?!
Разлепляю глаза.
- Нет, бля, королева английская со свитой! - ух ты, рожа знакомая, где-то я ее уже видел. Неська глухо рычит, вставая между мной и "рожей".
- Нос, нельзя, - протягиваю руку, глажу псину по спине, - Нос, ко мне. Лежать.
Собака успокаивается и, развернувшись, тыкается мокрым носом в ладонь. Хыыы, рот сам собой растягивается в улыбку от уха до уха.
- Блин, Жень, кто тебя так разукрасил?! - голос знакомый, откуда меня знает этот мужик?
- ...
- Эй, алло, Сережка, давай домой вали,тут друг твой тя дожидается. Кто, кто, конь в бежевом пальто. Женька с разбитой мордой и собакой. Не знаю, он молчит, сам спросишь. Епт твою дивизию, - мужчина подхватывает парнишку на руки. - Плюшка, придержи двери, щас мы этого красавца отмывать и лечить пойдем, - на следующий день, ближе к вечеру, когда очухался, я догнал, что это Илья на руках мою тушку таскал.
Ни теть Оле, ни дядь Сереже, ни Серому я так ничего не рассказал.
Илья к тому времени закончил мединститут, успел жениться и развестись. От счастливой семейной жизни у него осталась дочь Полинка, маленький чертенок с ангельской мордашкой. Жена, по словам Ильи, не захотела жить в Мухосранске и укатила к себе в Питер. Илюха же работал в горбольнице в реанимации и дочку растил.

- Хмф, круто. А ты жениться не хочешь? - накручиваю себя, Плюшке же мать нужна, а не гей-недоумок. - Слушай, твои предки знают, что ты со мной спишь, м? - знаю удар ниже пояса, но ...
- Нет, я уже был женат, - Илья делает неопределенный жест рукой. - Для всех ты сын маминой подруги, который на ножах с отцом, и поэтому временно живешь с нами.
Ну, конечно. Это ты, Илюша, сейчас так думаешь. Ты - бисексуал, наиграешься, устанешь возиться с "сыном маминой подруги", встретишь "ноги от зубов с сиськами", и прощай, Женечка, даже ручкой не помашешь. Ххех, плавали, знаем.
- Вот именно, что временно, - вздыхаю я, - но...
- Так, давай без "но", - Илья хватает меня за шиворот и тащит к машине, - и так всё ясно, никаких операций я те не дам делать. Не нужна мне баба, мне ты нужен, понял!
- Угу, - а чё еще остается делать, сопротивление бесполезно. Так, чет я запарился "плюшевую мишку" изображать, со всеми этими разговорами, от парковки, оказывается, отошли мы довольно далеко.
- Эй, может, на ручки возьмешь? Щас придушишь, и писец котенку, на подоконник больше срать не будет.
Илья, это Илья, "мы подумали, и я решил". Вот только проблема в том, что словам я больше не верю.


Источник: http://www.liveinternet.ru/users/baakaa/