На следующий день Рёук не приходит в гости, как обещал. Говорят, что он заболел. Чонун пытается дозвониться другу, но тот не берет трубку. Пишет смс, но также не получает ответа. Йесон удивляется, нервничает, но вскоре забывает и об этом, закрутившись в безумном водовороте работы. Вот уже почти с месяц они не общаются, не считая пары фраз, сказанных друг другу во время передач, на которых Рёук появлялся, от силы раза два, всячески избегая прямых контактов с хёном, полностью посвятив себя репетициям нового мюзикла. Йесон, наверное, уже в сотый раз звонит ему, долго слушает в трубке гудки, сменяющиеся уже заученным наизусть сообщением, что абонент в данное время не доступен и нужно позвонить позднее. Он нажимает на «отбой» и запирается у себя в комнате перед телевизором, попросив маму не беспокоить. Он снова и снова пытается понять, почему так произошло. Что случилось с Рёуком? Что не так? Может быть он, Чонун, в чем-то виноват? Но в чем? Бездумно переключая каналы, он натыкается на какой-то футбольный матч между абсолютно неизвестными ему командами, и палец его, почему-то, замирает над кнопкой пульта.
Он вспоминает, как в тот злополучный день они смотрели с Вуки Чемпионат Мира. Уже тогда друг был каким-то странным. Сидел и молчал в самые волнительные моменты матча. Потом он что-то сказал, а Чонун прослушал. А позже, когда он вскочил и ушел, почти заплакав, Йесон не обратил на это должного внимания. Он был весь увлечен игрой. Но ведь такое и раньше случалось. Рёук должен знать, что его хён иногда бывает невнимательным. Он недолжен был сильно обижаться из-за одного такого случая. А, может, всё началось немного раньше? Йесон прокручивает в голове последние месяцы общения с Вуки. Вот они вместе ходят по магазинам, выбирая подарок общему другу. Вот вместе приехали на запись одной из бесчисленных телепередач. Вот… они сидят в парке на скамеечке, Чонун увлеченно следит за небольшой желтой бабочкой, порхающей прямо у его носа. Он думает, как бы получше сказать Рёуку, что он переезжает. Ведь донсэн обидится, расстроится. А Чонуну совсем не хочется огорчать своего любимого маленького мальчика... Именно любимого. Хоть они и были друзьями. Даже больше, лучшими друзьями. Многие даже называли их парочкой, настолько они были близки. Но это было не так. Далеко не так. Последние полтора года, Йесон начал понимать, что как-то по-другому стал относиться к Рёуку. Каждый раз, когда он был рядом, сердце сжималось, улетало куда-то вниз в бесконечную пропасть и это ощущение падения стократно усиливалось, стоило Вуки взять его за руку, обнять. Тогда Йесону казалось, что он, действительно, сейчас улетит и больше не вернется. Но он собирался с духом, держал себя в руках и старался вести себя как обычно, изредка всё же не сдерживаясь и легко, невинно целуя горячо любимые щёчки. На что Вуки смущался, сжимался в комочек и озорно смеялся, не упуская после случая подарить хёну ответный поцелуй, от которого душа уходила в пятки. Но всё же тогда, Йесон ещё не до конца понимал, что с ним происходит. А если и понимал, то уж точно не верил. Ну не мог он влюбить в лучшего друга. Не мог.
В тот день их поселили вместе. Сердце Чонуна на пару мгновений остановило свой ход. От смерти спасла его лишь острая боль в локте. Он повернул голову и увидел пальцы Рё, до побеления сжимавшие его руку. Йесон улыбнулся и повел локтем, возвещая Рёуку, что он живой человек, а не столб, тот вздрогнул и принялся смешно извиняться. - Пошли, что-ли, - преодолевая волнение, говорит он и тянет Вуки за собой в комнату. Как же неудачно им дали двухярусную кровать. И Йесону хочется тут же уступить любимому нижний ярус, как тот и хочет, но нельзя терять имидж. Если он это сделает, то Рё может что-то заподозрить, а этого нельзя допустить. Ещё не время. Когда они оказываются лицом к лицу, сцепив руки в молчаливом противостоянии, Чонуну хочется наброситься на Вуки и поцеловать его жадно, страстно, чтобы тот всё понял и, если бы даже и оттолкнул его, то хотя бы знал, что хён чувствует. И он уже почти исполняет свое желание. Приближается в Рёуку почти вплотную, приоткрывает губы, примеряется и… и он ужасно трусит, боится разрушить то, что есть между ними, поэтому хён снова совершает очередную глупость в своем репертуаре – кусает Вуки за нос. Тот офигевает даже от этого. Чонун пользуется моментом и скидывает его с кровати. Как же часто он потом жалел об этом…
- Я через месяц переезжаю жить к родителям, - выпаливает он тогда, плюнув на всё и опять перебив Рёука. Он боялся что обидит, но, похоже, Вуки воспринял это совершенно нормально. Он даже говорит, что так будет удобнее. Как же Йесон счастлив, что всё так хорошо обернулось.
Но что же Рё хотел сказать тогда? Нелегко вспомнить события трехмесячной давности. Что же? «Как бы ему сказать… Переезжаю… Обидится же…» начинает он прокручивать в голове воспоминания. «Нужно как-то сказать… Я лю… Всё в порядке… Я принес поп-корн!» память плавно перемещается на тот злополучный матч. «Гол забили… молодцы… давно хотел… хён… люблю тебя… люблю… Люблю?» От неожиданно озарившего его понимания, Чонун подскакивает, как ужаленный. Любит. Рёук сказал, что любит его. И тогда в парке тоже. Тогда почему… Тут Йесон вспоминает, что же он отвечал всё время, на попытки Рёука признаться. «Я подумаю об этом. Завтра». И забывал обо всем напрочь. - Какой же я дурак, - бормочет он, нервно меряя шагами комнату, - это ж надо так… Он проводит рукой по волосам, потом ещё пару секунд топчется на месте в нерешительности и после уверенным движением хватает оставленный на кресле пиджак и выбегает на улицу. Дорога до квартиры Super Junior кажется ему неимоверно длинной. Наконец, прибыв на место, он вваливается в квартиру и обнаруживает, что Рёука там нет. - А где?.. – спрашивает он у впустившего его Донхэ. - На репетиции, скоро будет, - сразу понимает тот и отходит в сторону, - хочешь, можешь подождать у него в комнате. Чонун рассеянно кивает и, плотно закрыв за собой дверь, входит в их с Рёуком обитель. За это время в ней стало чересчур пусто и безжизненно. Краски будто потускнели, вещей поубавилось. Йесон замечает на столе перевернутую рамку с фотографией. Поднимает её. Фото сделано три года назад. Они с Рёуком сидя в кафешке его мамы долго смеясь фоткали друг друга на мобильный. Получалось смешно и нелепо. Но одно фото, где Рёук со счастливой улыбкой смотрел в камеру, а Чонун наигранно тянулся губами к его щеке, показалось парням настолько удачным, что они решили распечатать его в двух экземплярах и оставить каждый у себя в знак дружбы… - Зачем ты здесь? – слышит Чонун за спиной голос донсэна. Он не заметил, как тот вошел. - Знаешь, - разворачивается, - я тут вчера подумал… - в глазах Рёука на секунда загорается и тут же гаснет гневный огонек. - И о чем же ты подумал? – неестественно ровным голосом спрашивает он. Йесон подходит всё ближе и, наконец, прижимает Рё к двери. - Я подумал о том… - он прерывается и, наклонившись к губам Вуки, делает то, что ему уже давно хотелось совершить. Целует его, сначала нежно и неуверенно, потом всё более страстно и агрессивно, с удовольствием отмечая, что Рёук активно отвечает ему, обхватывая руками Чонун за шею и притягивая к себе всё плотнее. Щелчок замка заставляет Рё отстраниться от возлюбленного и посмотреть вниз, где пальцы Йесона всё ещё держат дверную защёлку. - Я подумал, а почему бы мне не остаться сегодня ночевать у тебя? – аргументирует своё действие хён, лукаво глядя не младшего и снова возвращаясь к прерванному поцелую. - Ты ведь разрешишь мне? – шепчет он, прямо в губы Рёука и перемещает свои поцелуи на шею парня. Тот тихо смеётся и также шепотом отвечает: - Я подумаю об этом… завтра...
Как же все мило и сладко закончилось^^ Rin- Rin, огромное спасибо за чудесный миник) сначала жалко так было Вуки, но хорошо что его друг(забыла имя, прости мою дырявую память) одумался и понял все!^^
