Максим внимательно просматривал сообщения на любимом форуме. При этом, он нарочито громко чавкал, жуя большое красное яблоко. - Рыжий, слышишь, - Костя неохотно отложил на тумбочку свой драгоценный журнал «Автомир» и исподлобья посмотрел на Малафеева. – Тут все делятся своими новогодними и предновогодними традициями… - Только не вздумай рассказывать про наши, - хмуро перебил Котов. - Костя, тебе что, жалко? - Макс важно тряхнул белобрысыми волосами и возмущённо посмотрел мужчину. - Представь себе! – фыркнул Костька. – Наши традиции – дело интимное, -деликатно заметил Котов. – Зная твою любовь к подробностям… я даже думать не хочу, что ты можешь насочинять. С меня хватило позора в теме «Сексуальная жизнь», где ты целый роман накатал про то, как у меня в заднице гостил. Мне до сих пор стыдно! – рыжий страдальчески накрыл лоб ладонью. – Я запрещаю, слышишь, запрещаю рассказывать что-либо на этом гиблом педерастическом форуме! - А то что? – Максим воинственно упёр руки в бока. - А то отлучу от хуя и от пива! – рявкнул Константин и, взяв с тумбочки журнал, попытался углубиться в чтение. После такого заявления Малафеев присмирел. Выключив ноутбук, он устроил сивую башку на груди Костьки и принялся дёргать за рыжие кудряшки. - Макс, знаешь, какая традиция меня особо забавляет? – неожиданно спросил Котов и ударил рукой по тонкой ладони Малафеева. – Да, и перестань дербанить волосья на моей могучей груди. - Ну? – белобрысый уселся по-турецки и мысленно заготовил порцию матюгов на всякий случай. Мало ли что скажет рыжая харя. Костька недобро улыбнулся и притянул к себе Максима: - Меня прёт, как в конце каждого года ты пытаешься «оздоровляться», - захохотал Костик. - Вы плюётесь, Константин! – Малафеев картинно поморщился, смерил рыжего испепеляющим взглядом, и вырвавшись из объятий, отвернулся от мужчины. «Тебе-то, может и смешно, суходрот», - обиженно подумал сивый. – «А для меня это подвиг!».
Традиция оздоровительная.
В течение пяти лет, накануне новогодних праздников, Максим пытается бороться с собой за своё же здоровье. Так, чтобы в Новый Год шагнуть менее пьющим, менее курящим и более крепким. Он наивно рассчитывает за две недели победить себя и свои привычки. Верит, что новогодний дух обязательно ему поможет – не зря же он настраивался на это почти целый год, ни в чём себе не отказывая. Когда Малафеева охватывает «оздоровительная лихорадка», Костя начинает мысленно считать дни – сколько же белобрысый продержится. 2009 год не стал исключением. Максим решил заняться собой на следующее же утро после неудавшейся беседы про традиции. Он сидел на кухне и любовно перекладывал сигареты из пачки в небольшой портсигар. Костька вывалился из ванной распахнутом халате, довольно почёсывая яйца. - О, у нас началась декада здоровья? – улыбнулся он, прислонившись плечом к двери. - Да, - Максим приглашающе похлопал ладонью по кухонному уголку. Костька, накинув на плечи полотенце, устроился рядом и внимательно посмотрел на сивого. - Узри! – воскликнул Малафеев и ткнул в Костино лицо портсигар. – Шесть! Ровно шесть сигарет! И только их я могу выкурить сегодня. С каждым днём я буду уменьшать количество – сегодня шесть, завтра – пять с половиной… А так ведь я и до одной в день смогу скатиться! Костька понимающе закивал, прикусывая язык, чтобы не рассмеяться - как же, скатится он до одной, мечтать не вредно. - И ещё. - Максим выжидающе посмотрел на Котова. Рыжий приготовился к очередному перлу. - Я посоветовался с Додиком, погуглил, и пришёл к выводу, что мне просто необходимо пропить курс китайского средства Фуганьбао. - Торжественно объявил Макс. Костя заморгал, попытался сказануть что-нибудь эдакое, но в голову ничего не шло. Хотелось ржать-ржать-ржать. Котов гоготал на всю квартиру, колотя себя кулаками по коленям. - Перестань, перестань! – завизжал Малафеев – Хватит, ты, пиздокряк! Я же серьёзно… - нервы сивого не выдержали, и он укусил Костьку за ухо. Это немного привело Константина в чувство. - Макс, дурью не майся, а? - Костя, это очищение организма. Вывод шлаков. И ещё в аннотации к этому средству написано, что оно защищает печень от спирта, предохраняет от цирроза и даже устраняет алкоголизм! - сивый стал с энтузиазмом загибать пальцы. - Максим, милый мой залупастик, - Котов обнял насупившегося белобрысого. – Ты веришь в эту муть? - Константин, я настаиваю, чтобы ты сегодня же съездил в фитоаптеку на Державина и купил мне это чудо-средство, - потребовал Малафеев. - Я начну очищать организм и укреплять печень с сегодняшнего вечера. - Отвянь, - отмахнулся рыжий. – А курс уринотерапии ты пройти не желаешь? Всё, разговор окончен. Максим раздражённо поджал губы. - Рыжий, купи хотя бы клизму в ближайшей аптеке? - белобрысый решил пойти на попятную. – Я пойду на работу сгребаться. - Скривился Костька и смеясь побежал в комнату переодеваться. - Чтобы клизма к вечеру была! – проорал Малафеев и достал из портсигара первую сигарету.
*** Возвращаясь с работы, Костька смилостивился и решился заехать в аптеку. Рыжий предполагал, что здесь будет много народа, но он и подумать не мог, что настолько много… В три кассы очередюги по 15 человек. Старушенции с палочками, дамы предпенсионного возраста в дурацких шляпах, молодёжь. Всем нужны лекарства. Костя воровато осмотрелся по сторонам. «Как это я, весь такой деловой, буду выстаивать очередь ради клизмы? С меня хватило пробки на кольце», - подумав так, рыжий громко чихнул и покинул аптеку.
- Ты клизму купил? – с порога поинтересовался Макс, потирая ладони. Константин молча разулся, молча прошёл в ванную и помыл руки, молча направился в спальную, чтобы переодеться в домашние шмотки. - Знаешь, дорогой, клизмы кончились, - с сожалением поведал Костя. - Так-так-так, - Максим злобно прищурился. – Я понял. Ты даже не заезжал в аптеку. - Я заезжал! – Рыкнул Костя. – Но не купил. Потому что это тупость. Жопные клизмы не помогут, если поражены мозги! - Ух! – Макс гневно толкнул Котова в грудь, - Я так разочарован в Вас, Константин, - процедил он. – Сначала на практикантов лезешь, потом на «птичкинскую» жопу покушаешься, а теперь ещё клизму стыдишься мне купить в аптеке и не хочешь приобрести волшебное средство из Китая! Вдруг оно мне поможет? Гнилой ты человечишка! Грей ужин сам и жри в одиночестве, тухлый носок, - сивый гордо вскинул голову и зашагал прочь из спальной, в «кабинет», где заперся, не пуская к себе Костю.
Не известно, сколько времени дулся Макс, если бы к радости Котова в гости не нагрянула маменька сивого. Малафеев преобразился до неузнаваемости. Сам полез к рыжему обниматься, широко улыбался, так, словно не он полтора часа назад кричал и хлопал дверью. - Я вижу, у вас всё хорошо, - довольно констатировала Мила. - А то! – протянул Костька, в знак подтверждения, потискав Макса за ягодицы. - Молодцы, мои зайчики, - Котов любезно помог маме снять норковую шубку и повесил её в шкаф. – Я вам коньячку отменного принесла, - просияла женщина. - Ма-а-ма! – воскликнул Максим. – Ты специально? У меня же началась «неделя здоровья»! - Максимушка, я не знала, - захлопала длинными ресницами маман. – Не хочешь – мы можем не открывать бутылку. Но, в любом случае коньяк останется у вас. Представляете, Коле всё несут и несут такие презенты. Он-то пьёт мало, а мне одной столько не осилить, - женщина посмотрелась в зеркало и удовлетворённо улыбнулась своему отражению. - Подождите-подождите! Как это – не откроем? - Макс приобнял маму за плечи и повёл на кухню. – Откроем! К тому же, я заслужил. Я всего четыре сигареты выкурил, - похвастался белобрысый, умолчав, при этом, сколько раз он «токсикоманил» над заветной пачкой. - Ты же моя радость, - Милана погладила сыночка по щеке пальчиками с изящным маникюром. – Мой цветочек, мой роднусик, моё солнышко. Костя кашлянул, чтобы сдержать смешок. Сивый стыдливо покраснел и предупреждающе зыркнул на Котова: - Разливай что ли, - буркнул он. Милана Игоревна захмелела быстро. Она вальяжно курила тонкую дамскую сигаретку через длинный мундштук, который всегда носила с собой. Косте и Максиму одной бутылки коньяка показалось мало для посиделок, и сивый притащил из бара бутылочку вина. Вообще-то, Малафеев хотел виски. Но ведь он оздоровляется! Вопреки желаниям, пришлось понизить градус. Маман окончательно улетела с шардоне. Распустив длинные золотые волосы, она прижалась к худому плечу Максима. Костик улыбнулся – Макс весь в мамашу. Черты лица, кое-что в характере… склонности к дурным привычкам. Для 55 лет Мила выглядела прекрасно. Со вкусом подобранная одежда, ухоженный внешний вид. И одна ма-а-аленькая операция по «утяжке» в области шеи и вокруг глаз. Разговор шёл непринуждённый – обо всём и ни о чём. Костя тупо похохатывал, время от времени тискал белобрысого, пока речь не зашла про оздоровительную программу. Сначала Макс пожаловался, что Костя не купил ему клизму. Милана Игоревна пожурила Котова: «Вот я Максимушке ни в чём никогда не отказывала. Неужели так трудно купить клизмочку, Костенька?». Рыжий закатил глаза и крякнул что-то невнятное. После, Макс заявил, что собирается пройти в платной поликлинике компьютерную диагностику организма. Сивый начал настаивать, чтобы Константин поехал вместе с ним и обследовался. Котов наотрез отказался. - Я абсолютно здоров. - А я в этом не уверен, – фыркнул Макс. – Не может здорового человека так мощно пучить с некоторых продуктов. Костька чуть не сгорел со стыда. - Хочешь, я схожу с тобой, сынок? – тут же сориентировалась Мила. Максим замялся и, покраснев, ответил: - Хочу, маменька. Но пойду один, - твёрдо ответил он. - Почему? – Милана удивлённо вскинула брови. - Потому что, - пробурчал белобрысый. – Я самостоятельный. Я мужик, в конце концов, или кто? - пафосно выговорил Макс. – Вот завтра же возьму и пойду…
*** … Утром, приготовив рыжему завтрак, Малафеев собрался и поспешил в платную поликлинику.
«Ебать-копать», - сивый чуть не прослезился. Он так торопился в поликлинику «Диамед», надеялся быть первым… Но в итоге оказался седьмым в очереди в регистратуру. Что показательно, очередь состояла из одних женщин. - Вы все к гинекологу что ли? – недовольно прошипел Макс. Дамы неодобрительно взглянули на сивого. Максим не мог спокойно стоять. Он нервно мерил холл шагами, метая молнии в баб, создавших очередь. - О ужас, я опаздываю на важное совещание! – воскликнул он, глядя на часы. Женщины подозрительно посмотрели на до неприличия длинноволосого парня неопределённого возраста, про себя решив: «Как же, в косухах только на совещания и ездят». Очередь сократилась до четырёх человек, а терпение сивого уже закончилось. Матюгнувшись, он направился к выходу. - Максим? – вопросительная интонация. Чей-то неуверенный голос. Белобрысый обернулся и увидел симпатичного, но, вроде как совершенно незнакомого врача. - Здрасте, - Малафеев подошел к мужчине и пожал ему руку, силясь вспомнить, кто же это такой. - Вы меня не узнаёте? - Ну-у, как бы сказать… - Макс закатил глаза. - Я Саша, однокурсник Давида Мусса, - улыбнулся доктор. - А-а-а! – протянул Максим, начиная припоминать. – Какая встреча! - Вы здесь по какому поводу? - Я обследоваться хотел… Но, к сожалению, очередь перебила все мои планы, - посетовал Малафеев, косясь на баб. - Вам повезло – я заведующий диагностическим кабинетом, – врач лучезарно улыбнулся, а сивый быстро просёк, что ему выдалась возможность пройти обследование без очереди.
***
Александр узнал Максима сразу же. Ведь когда-то белобрысый очень нравился ему. Достаточно часто Малафеев приезжал к Давиду в медицинский институт, в анатомический театр, посмотреть на вскрытия. Там-то Сашка и увидел красивого, похожего на рок-звезду парня с длинными солнечными волосами. Набравшись смелости, он познакомился с Малафеевым, когда тот курил на крыльце, дожидаясь Додика. Сивый охотно разговорился с Сашкой. Не долго думая, Александр предложил погулять Малафееву. Макс, не ожидавший такого поворота событий, но уловивший, что приглянулся юному медику, растерялся. Уставился в ноги, сломал недокуренную сигарету и, заикаясь, выпалил: «Мне что-то холодно. Пойду в вестибюле Давида подожду». В дальнейшем, Саше никак не удавалось наладить контакт с Максимом. Стоило Сашку подойди к нему, как Малафеев замыкался, краснел и цеплялся за рукава белого халата Мусса. Однако, после вручения дипломов, на гулянке в ресторане, Александр набрался решимости и в очередной раз попытался сблизиться с Максом. В тот день многие выпускники привели на празднество своих девушек и друзей. Додик не был исключением – с ним пришла его грудастая девчонка и подозрительно осунувшийся Максим с незнакомым рыжим парнем. Под конец вечера, когда напившиеся, уже дипломированные врачи пустились в пляс, Сашка застал растрёпанного Малафеева в холле. Плачущим. - Ты чего? – участливо спросил захмелевший Петров, сев на корточки перед парнем. - Все потерялись, - захлёбываясь слезами, сообщил Макс. – Где Додька, где Костик? - Ну-ну, успокойся, - Сашка погладил сивого по щекам. – Давай я отведу тебя в туалет, умоешься. Взяв под ручку, Саша довёл свою мечту до санузла. - Сейчас холодной водой тебя ополосну, - Александр обнимал молодого человека за плечи, а сам чуть ли не трезвел от волнующей близости. Напившийся Макс только глупо хныкал, и заваливался всем телом Петрова. - Ты очень красивый, Максим, - прошептал Саша на ухо. - Что? – Малафеев ровным счётом ничего не понимал. Он нажрался. Его парень и его лучший друг куда-то съебались. А какой-то незнакомец обнимает его, и лезет ладонями под футболку с Iron Maiden. - Ты мне нравишься… Ещё тогда, на крыльце, помнишь?.. – Сашка окончательно сорвался, перестав себя контролировать. Он развернул Максима к себе и стал пьяно зацеловывать его шею, щёки, размазывая слюну по нежной коже. Сивый упёрся руками в грудь Александра, силясь оттолкнуть его. - Ты чего, парень…! Охуел что ли? - причитал Макс. В тот момент его раздирали противоречия. С одной стороны, белобрысому всегда льстило, что на него обращают внимание – не зря же он такой хорошенький. И сейчас, не способный противостоять напору Саши, он коварно думал: «Увидел бы меня Костька…» В близлежащей кабинке раздался раскатистый шум смывного бачка. Щёлкнул шпингалет и из-за двери появился Костька в приспущенных джинсах. Выпучив глаза, он уставился на происходящее у раковин. Макс с ужасом смотрел на Котова, пытаясь оттолкнуть Сашку. Петров же ни на что не обращал внимания, продолжая целовать и шарить руками по телу Максима. - Я не поэл?! – пьяно протянул Костя, гневно застегнув ширинку. Александр резко отпрянул от Малафеева, повернувшись красной мордой к Константину. - Та-а-ак, - сообразил Котов. – Хули ты руки распускаешь? – Разъярённый рыжий горой стал надвигаться на Александра. – Твой что ли парень? Слышал, блять, пословицу – на чужой каравай, рот не разевай? Да я тебя сейчас уебу! – взревел Костька, а Саша глазом не успел моргнуть, как ощутил резкий и очень болезненный удар на правой щеке. После, Петрова толкнули в грудь так, что спёрло дыхание, и он выкатился из дверей туалета. - Костя, успокойся! – Сивый попытался остановить Котова, но тот оказался проворнее. Он успел пнуть лежащего на полу Сашку, и, схватив за шкирку Малафеева, потащил его прочь из ресторана. На улице, едва держась на ногах, курил Давид. Он тоже получил от Кости по роже. - За что? – Воскликнул он, прижав ладонь к больному месту. - За выпускной и блядунов-однокурсников! – рявкнул Костька. С тех пор Александр Максима не встречал. Но нет-нет, а вспоминал тот пьяный поцелуй в туалете… и его прискорбные последствия.
***
Припомнив историю давно минувших дней, Максим по-детски стушевался и стал вести себя скованно. Однако, дружелюбный настрой Сашки быстро сгладил напряжение. Во время обследования, они охотно рассказали друг другу о себе. Сивый похвастался успехами Додика и тем, что до сих пор с Костькой. Сашка признался, что он не женат, детей нет, но недавно он встретил парня, тоже врача, который ему очень запал в душу. На этой оптимистичной ноте и компьютерная диагностика подошла к концу. Получив распечатку с удовлетворительными результатами, счастливый Макс покинул здание частной поликлиники.
Максиму не терпелось рассказать о неожиданной встрече Костику, и он решил поехать к рыжему на работу. Котов молча слушал трёп белобрысого, и в конце его повествования разломал напополам шариковую ручку. Щёки его стали пунцовыми от злости. - Он к тебе не лез? – строго спросил Костька. - Нет. Ни в коем случае, - клятвенно заверил Максим. - Точно? – рыжий вышел из-за стола. - Точно-точно, - выплюнул Малафеев, прижимаясь к стенке. - Вот какого хрена ты попёрся с этим докторишкой? - рыкнул Костя. – Я теперь взволнован. - Фигли ты бесишься? – огрызнулся Макс. – По себе равняешь? Это ты у нас можешь ко всяким посторонним Птичкиным в гости ходить, а я человек порядочный, кристально чистый… духовно. Меня просто обследовали! - Хватит! – крикнул на весь кабинет Константин. – Обследовали его... Запомни - ты только мой, - рыжий жадно прижал Максима к себе и уткнулся носом в мягкие волосы. - Я твой первый мужчина - я твой последний мужчина, - гипнотизирующе проговорил он. - Сивый, а если бы до тебя этот эскулап домогаться стал? - Котов скрипнул зубами. - Ты же знаешь, как я не люблю, когда на тебя всякие гондоны пялятся... и ещё потрогать пытаются. - Да, Константин, я у тебя красавчик. Ревнуй меня, - гордо выговорил Макс. Котов злобно оскалился. - Успокойся, придурок. - Малафеев довольно расплылся в улыбке и обнял Костика за шею. Он напрочь забыл рассказать о результатах своего обследования. Собственно, и его «неделя здоровья» на этом завершилась…
*****
После грязной истории с Дмитрием Птичкиным, Максим стал с большой настороженностью относиться к опозданиям Кости. Рыжий должен возвращаться с работы ровно в 18:30. И если он задерживается хоть на 3 минуты, Макс начинает негодовать, хотя в душе прекрасно понимает – Котов застрял в пробке и сам этому не рад. Но Малафееву просто нравится доводить Костьку. Он названивает ему каждые две минуты, и противным голосом вещает: «Костя, ты задерживаешься на 5 минут 38 секунд». Как правило, после таких «процедур» Котов возвращается домой раздражённым, но Максим знает, как его успокоить… В этот четверг Костька оборзел окончательно. Он опаздывал на 45 минут. И самое ужасное – отключил телефон уже после третьего звонка сивого. Максим изгрыз два карандаша, придумывая гневную матерную речь, которой он обязательно встретит своего подозрительного засранца. Раздался писк домофона, и скомкав кулаке листочек, вырванный из блокнота Макс помчался открывать дверь. - Ты, бля, промандо... - визгливо начал сивый и тут же прикусил язык. Хватило короткого взгляда, чтобы до Макса дошло - зря он так старательно подбирал матюги. Рыжему хреново. Костька бросил чёрное пальто на пол, и чуть ли не до хруста сжав ладонь Малафеева, потащил его в спальную. Традиция примирительная.
- Макс, вот почему так? - Котов уткнулся горящим лицом белобрысые патлы, навалившись на худого Малафеева всем телом.
Костька опоздал по уважительной причине. Он ездил в родительский дом. Проведал маму, дал Алёнке карманных денег, в очередной раз попытался помириться с папашей. Нервничал Костька жутко, даже ногти погрыз немного. А Макс, как назло, трезвонить начал: "Костя, твоя задержка составляет 15 минут, ты часом не прихуел?". Перед тем как позвонить в дверь, Котов предусмотрительно отключил телефон: "Прости Макс, но так надо". Дверь открыл батя. В густых рыжих усах застряли кусочки творога, смешанного с яблочным вареньем. - Здравствуй, отец, - тихо выговорил Константин и попытался войти в прихожую. - Куда прёшь? - вмиг разгневался батя и выпихнул сына в подъезд. Здесь уже вспылил Костька. - Совсем маразм замучил? А ну впусти! - гаркнул он и с немалым усилием оттолкнув отца в сторону, ввалился в квартиру. - Педераст, а силён! - процедил Ефим Данилович, заправляя белую хлопковую майку в чёрные треники. - Лида, твой сын приехал! Встречай выродка, - проорал батя и размахивая руками, рванул в зал. Костька виду не подал, но эти слова его словно кипяток ошпарили. Хотя, пора бы привыкнуть - ведь почти 20 лет на ножах. - Ефим, зачем ты так? - Людмила выбежала из кухни, утирая слезинку краем кружевного желтого фарутка. - Костенька, ты проходи на кухню. У меня блины с творожком... - Мам, я ненадолго, - рыжий даже пальто снимать не стал, только разулся. - А малая никак в загуле? - Котов покосился на плотно закрытую дверь Алёнкиной комнаты. - Не-е, - Людмила взяла сынка под ручку. - Дома Лёлька. Ей кавалер диск какой-то принёс - наушники нацепила и металл свой слушает от мира отключившись. Прямо как ты! - женщина взъерошила рыжие пряди. - Тогда не буду ей мешать - всё равно в пятницу к нам припрётся, - через силу улыбнулся Котов. - Вот, ты передай ей полторы тысячи - она сегодня звонила мне на работу, клянчила. И сама скажи, чего на Новый Год хочешь? - Ой, - отмахнулась Люда и поправила густые тёмно-русые волосы, собранные в пучок. - Ничего мне не надо. У меня же всё есть, Костичка! - Маманя, - рыжий задрал голову к потолку. - Ты всегда так говоришь. Ладно, сам что-нибудь придумаю, - заботливо поцеловал в щёку. - Костька, колючий-то какой! - укорила Людмила Михайловна. - И как Максим тебе разрешает таким небритым ходить? - Ему нравится, - рыжий озорно подмигнул и тут же сменил выражение лица на серьёзное. - Ладно, мамка, пойду с батей поговорю. Люда заботливо перекрестила Костьку и со вздохом произнесла: - Дай Бог, чтобы в этом году Ефим образумился...
В зале пахло корвалолом. Отец сидел на диване и с каменным лицом смотрел новости. Даже не повернулся, когда Костя прошёл. - Что, батя, сердце шалит? - поинтересовался мужчина, унюхав запах лекарства. - Не дождёшься, - выплюнул Данилыч. - Я ещё тебя переживу. А пидера твоего наркотического, тощего, инвалида, блять, анального - тем более! - Отец, зачем ты так? - сжав кулаки, Костька держался из последних сил, чтобы не ответить руганью на ругань. - А как мне себя вести? - Ефим словно с цепи сорвался. - Расшаркиваться перед тобой? - Котов-старший вскочил с дивана и принялся отвешивать реверансы, ядовито приговаривая. - Ах, проходи сыночек, жополаз, блять, мой ненаглядный. Я так рад что ты у меня педрило. Я даже бля, тобой горжусь - есть чем перед мужиками похвалиться в гаражах. Расскажи, дорогой, как твоя сивая пердячая кишка поживает? Спивается, небось, потихонечку? А вы, наверное, ещё в бабские платья наряжаетесь? Прикупили херовин каких с рюшами к Новому Году? - Пойми же ты наконец, тугодума кусок! - Костя заорал так, что мама, квасившая капусту на кухне, бросила все дела и прибежала в комнату. - Ефим, да что ж ты в голову никак не можешь взять, что это наш Костька! - чуть не плача выкрикнула Люда. - Не мой это Костя! - Данилыч в сердцах швырнул газету. - Мой Костик девок полюблял, а этот... - Как же ты меня заебал! - рыжий схватил с полки первую попавшуюся вазу и швырнул её на пол. - Никогда, слышишь, ни одной девки я не любил. Трахал, но не любил, дойдёт это до тебя когда-нибудь? Я Макса люблю всю жизнь, и никуда от этого, блин не деться! Хоть тресну я! Данилыч схватился за сердце: - Чтоб ты подох, перестав наш Котовский род пидорским позором клеймить! Вон! Вон, блять, из моего дома в своему жопенгагену! - У тебя мозг сгнил, сука бля! - Костька выбежал в прихожую хлопнув дверью так, что стены чуть не затряслись. Костя поцеловал мамку в лоб. - Опять не получилось, - слезливо заметила она. - Ладно, - Константин, собрав всё своё самообладание беззаботно махнул рукой и улыбнулся. - Пока, маманя, мы с сивым заедем с гостинцами к Новому Году. Отпаивай папашу корвалолом, старый дурак, видимо не скоро от моего визита отойдёт. Котов вышел из квартиры и оглянувшись на резную деревянную дверь с номером 53, помчался по лестнице вниз. Влетел в свой Land Rover, и тяжело уткнулся лбом в гудок на руле. Минуты две подержался за нывшее сердце. Мельком взглянув на окна третьего этажа с нарядными занавесками, газанул, что есть мочи.
Рыжий стремился помириться с отцом, ведь понимал - с годами батя не молодеет. Не хотелось, чтобы он помер, не простив сына. Костя всё надеялся достучаться до него, но не удавалось. Ефимыч упёрся рогом, не желая ничего слышать о непутёвом отпрыске.
Константин был готов плакать навзрыд после неудавшегося разговора. Бессильно уткнулся в сивые волосы, вцепился в плечи и по щекам мокрые дорожки. Рыжий чувствовал себя раздавленным, разбитым. На людях бы он держался - он же сильный. Но перед Максом он может быть любым, не стесняясь слёз, не стыдясь боли. Малафеев его примет и поймёт. - Рыжий, ты не убивайся, слышишь. Может, на следующий год получится, - Максим что есть сил обнял Костю за плечи. - И... это... у тебя же есть я. - Да, - Костька улыбнулся и они развалились на широченной кровати в обнимку, обмениваясь короткими поцелуями.
Так происходит уже одиннадцатый год, словно под копирку.
***** Максим помогал Давиду разбирать бумаги. Экспертные заключения. Перед Новым Годом в любой шарашке завал. Даже в бюро Судебно-Медицинской экспертизы. - Додь, приходи ко мне на Новый Год, - предложил белобрысый обнадёжено глядя на Мусса. Давид закашлялся. - Малафейчик! Ты хоть мой самый лучший друг, и ради тебя я готов на многое... Но встречать Новый Год с твоей рыжей мордой я не собираюсь. - До-одь! Ты всё памятуешь о тех драках? Так Костька молодым был, вспыльчивым... А ты выпендривался и ещё подкалывал его - рыжий этого не любит. Давид отмахнулся: - Не стоит быка красной тряпкой дразнить. С меня хватило твоего Дня Рождения... Удивительно, как это мне морду не покоцали... Нет, сивый, не пойду. - Додь, - Максим замялся и взволнованно переплёл пальцы, раздражающе хрустя ими. - Для меня это дело принципа. Понимаешь... я долго думал. Этот год выдался для меня тяжёлым. Костька сначала на практиканта полез, потом с этим Птичикиным связался. Чтоб он сдох, сука блять, со взбивной задницей, чтоб его гастарбайтеры в десять хуёв выебали, падлюку смазливую. Ненавижу его! - обычно бледные щёки вспыхнули и Макс что есть силы ударил по столу кулаком. - Ты задумал строить козни рыжему? - Давид подозрительно оживился. - Да! - Малафеев пошевелил бровями. - Ты же знаешь - мы встречаем Новый Год только вдвоём и Костька с этого прётся невыносимо. Я решил разъебать эту традицию к херам. Пойдём в ресторан за его бабки, соберём нашу компанию из ДК! Вспомним, как патлами на сейшенах трясли... Всё же, Котов весь этот год мне перетряхнул - не успел я от одной подставы отойти, как другая... Вот пусть и он теперь подёргается. Он же рестораны терпеть не может! Весь праздник верх дном переверну! Мусс встал с кресла и зааплодировал: - Максимка ты мой дорогой! Сразу бы так сказал! - Давид подсел к Максу и шало приобнял его. - Я даже знаю в какой ресторан мы пойдём. Помнишь Волка - в очках с тонкой оправой, с усиками дебильными? - Даньку Волкова что ли, мехмата? - Ну да! - закивал Додя. - У него же свой ресторан - Доминион. Жаль, ты поздно одумался - сейчас даже вшивые кафешки забиты, полностью зал снять нереально. Но Волчара нам стол выделит, зуб даю. Я ним хорошо общаюсь. К тому же, месяца три назад я его бабушку вскрывал... - Ты не рассказывал, - обиженно буркнул Максим, надув губы. - Макс, так всё не упомнишь, - оправдался Додя. - У меня эти трупы как на конвейере идут. И ещё в меде преподавание - голова забита. Суть в том: Волк думал, что его сеструха младшая старушенцию отравила, ведь та на Таньку завещание сделала. Но нет, сама Агриппина Федоровна померла. Сердечная недостаточность. В общем, Максик, собирайся, поедем к Даниле. - А бумаги? - сивый аккуратно уложил документы в папку. - Бумаги подождут - главное гулянка! - просиял Давид и напялил на себя свой вечный бежевый плащ, почти такой же как у лейтенанта Коломбо.
Данька Волков встрече обрадовался, даже расплёл волосы, завязанные в аккуратный хвостик. Мужчины осматривали с балкона зал, раскинувшийся на первом этаже. - Волк, а можно нам два столика посередине? - взволнованно спросил Макс. - Старым друзьям можно всё! - чернявый что-то пометил в памяти IPod`а. - Вы кого приглашать намерены? - Меня! - важно ткнул в грудь Додик. - Рыжего моего, - добавил Максим. - Ты что, до сих пор с Костькой? - заморгал Данил. - Так получилось, - улыбнулся сивый. - Ещё Серёгу-философа... - Без него никак! - Поддержал Давид. - Без него бухич не бухич! - Костькиных друзей - Жеку и Санька - они ведь тоже на сейшенах отжигали, - продолжал перечислять Малафеев. - Только Женька сейчас лысый как бильярдный шар, - насмешливо заметил Давид, взбивая кучерявую шевелюру. - Ты приходи обязательно, - подмигнул Макс. - Я-то явлюсь, ты не сомневайся, - улыбнулся Данил. - А вообще, хорошая компашка подбирается... Мужчины курили, облокотившись на резные перекладины. В зале, стилизованном под английскую гостиную было ещё мало людей. На невысокой сцене юные длинноволосые ребята, одетые в форменные строгие чёрные костюмы с золотыми галстуками, играли ненавязчивый джаз-рок. - А это что за группа? - полюбопытсововал Макс, оценивая ребят. - Местные музыканты. Напросились ко мне на работу - копят деньги на запись диска. А я не отказал, ведь сам таким был, - рассказал Волк. - Неплохой хэви играют, на самом деле... - Заказы они принимают? - хитро спросил сивый. - Принимают, только смотри, клиент не распугай, - пригрозил Данила. - Не-е! Я классику жанра! - заверил Малафеев и с широченной улыбкой направился к музыкантам. Максим всё продумал и был уверен - этот Новый Год должен стать одним из лучших в его жизни. Если, конечно, Костя с Давидом не подерутся.
