Плохая была идея выйти из душа в одних штанах без футболки. Черт, ну я же знал, что он обязательно начнет приставать! Тогда о чем, спрашивается, я думал в этот момент?
Едва успеваю зайти в комнату, как мне на талию ложатся его руки в прохладных перчатках, а горячее дыхание обжигает шею. Меня словно током ударило, одно дело, когда он прикасается ко мне через одежду и совсем другое – вот так, к обнаженной коже.
- Прекрати меня лапать! – хоть и громко, но голос все равно дрожит.
Вырываюсь из его объятий, но он тут же снова ловит меня и пытается целовать. Из последних сил сопротивляюсь. Самое ужасное, что в последнее время мне все меньше и меньше хочется его отталкивать. И это злит меня еще больше, чем сам факт его приставаний.
- Я сказал, прекрати, извращенец!
- Акира-кун, хватит меня так называть, - он хитро прищуривается и прижимается ко мне всем телом. – Я же знаю, что ты хочешь этого не меньше, чем я.
- Иди к черту! – чувствую, как по телу пробегает дрожь, и резко дергаюсь назад, надеясь отодвинуться от него хотя бы немного.
Оступившись, падаю на стоящую позади кровать, а он, естественно, падает сверху.
- Вот видишь, я же говорю, что хочешь.
Ну все, это предел того, что я способен выдержать. Хватаю его руки и сжав их наверное до боли нарочито медленно отвожу в стороны. Яростно смотрю на него и отвечаю, выделяя каждое слово:
- Или ты сейчас же с меня слезешь, или, честное слово, я тебя прибью…
- Вот так сразу и прибьешь?... - озорство в его глазах сменяется тоской, улыбка медленно гаснет, но я сейчас слишком зол, чтобы меня можно было так разжалобить.
- Широгане…
- Хорошо, хорошо, я понял, - бросив на меня последний, теперь уже совсем грустный взгляд, он встает и отходит в противоположный угол комнаты.
Надеваю футболку, и ложусь на кровать, отвернувшись в другую сторону. Остатки совести начинают мерно грызть меня изнутри, но я, как и прежде, отправляю их куда подальше. Нет, мне его совсем не жалко... И нет, я не хочу на самом деле уложить его рядом с собой и обнять… После получасового препирательства с собственным я мне, наконец, удается успокоиться и уснуть.

***
Странное ощущение, совершенно не похожее на сон. Меня будто затягивает внутрь самого себя. На какое-то время даже дыхание перехватывает, а в следующее мгновение тело наполняется такой легкостью, словно я в каком-то невесомом состоянии. Даже в обличие сина я не чувствую себя настолько свободно. Решившись, наконец, открыть глаза, обнаруживаю себя в довольно странном пространстве. Это определенно не моя комната и даже не теневая реальность. Это вообще, по-моему, ничто. Я не наблюдаю здесь ни стен, ни пола с потолком, ни света, ни тени. Я даже не совсем понимаю, на чем я стою – под моими ногами такая же пустота. Абсолютно безграничное пространство, заполненное прозрачным молочным туманом, медленно плывущим из ниоткуда в никуда.
- Ну, вообще-то это твое подсознание, - голос, странным образом похожий на мой собственный, раздается совсем рядом. – Ты, так сказать, ушел в себя. Точнее, я тебя сюда позвал…
Обернувшись, я вскрикиваю от неожиданности. Потому что вижу самого себя. У меня красные глаза и темные волосы, как в то время, когда я становлюсь сином. Только вот… длина моих собственных волос явно не так велика, и эта одежда мне совершенно не знакома. Оправившись от шока, я начинаю постепенного понимать, кто сейчас передо мной стоит.
- Рюоко? – не смотря на все мои усилия держаться непринужденно, голос звучит слишком слабо и даже с каким-то оттенком ужаса. Признаться, такого поворота событий я даже в самом кошмарном сне не мог представить!
- Да, - он кивает и медленно приближается.
Инстинктивно делаю шаг назад. Не знаю, что происходит, но просто не могу сохранять спокойствие под этим взглядом. Тон его голоса, горделивость осанки, властность и величественность в каждом движении… Воистину, передо мной настоящий Король Света, один только вид которого вызывает восхищение и трепет.
- Не бойся, я тебя позвал не для того, чтобы причинить вред… Глупо делать что-то плохое будущему себе, не правда ли? - видя мою реакцию, Рюоко улыбается. Это меня немного успокаивает, так он действительно выглядит подружелюбнее.
- Тогда зачем? – на этот раз мой голос звучит почти спокойно. Хочется дать самому себе подзатыльник – что я, в самом деле, разнервничался, как девчонка на первом свидании. – И как вообще ты смог это сделать?
- Ну, если вкратце… Я просто создал временную связь между нашими сущностями. Не смотря на то, что у нас с тобой «одна душа», как и положено при реинкарнации, твое и мое сознание пока что еще существуют отдельно друг от друга. Они смогут объединиться лишь тогда, когда ты окончательно пробудишь в себе мою силу Короля Рей. А до тех пор ты остаешься обычным подростком с необычными способностями, отрывочными воспоминаниями и глупыми психозами на почве влюбленности…
Последняя фраза задевает меня за живое. Какое ему дело до моих взаимоотношений с Широгане?!
- Вообще-то, довольно большое. Я, знаешь ли, любил его при жизни. И сейчас люблю. И мне больно видеть, как ты издеваешься над его чувствами… - и, видя мое шокированное лицо, он с усмешкой добавляет. – Да, Акира, я вижу все, что происходит вокруг тебя и с тобой, и мысли твои тоже слышу. Но, к сожалению, я в этом теле не главный и не могу влиять на твою сущность, как бы мне этого не хотелось.
Все слова застряли далеко и надолго. Я даже не представляю, что вообще можно ответить на это. Выходит, всю мою жизнь он наблюдает за мной моими же собственными глазами, но как бы со стороны. Знает все, что со мной происходит, знает, о чем я думаю, знает о моих чувствах. Вся… хмм… пикантность данного обстоятельства доходит до меня не сразу, зато когда доходит… Наверное, тааак я еще никогда не краснел.
Мое смущение явно веселит Рюоко. Теперь он смотрит на меня каким-то задорно-снисходительным взглядом, сложив руки на груди и слегка склонив голову набок. Чувствую себя, словно подопытный кролик.
- Почему ты никогда не связывался так со мной раньше? – я надеюсь уйти от надвигающегося откровенного разговора.
- Я связывался, только не обнаруживал своего присутствия. В этом не было необходимости. Я передавал тебе на подсознательном уровне во снах необходимые знания и навыки, которые могли бы потребоваться в разных жизненных ситуациях. Тебя никогда не удивляло, что ты можешь и умеешь практически все, за что бы ни взялся? И что иногда ты знаешь и понимаешь то, о чем никогда прежде не слышал?
Прокручиваю в мыслях отдельные моменты своей жизни и понимаю, что он прав. Со мной действительно часто случались вещи, которым я не мог найти объяснения. Тем временем, он продолжает:
- Единственное, что я так и не смог тебе передать, это память о моем прошлом. Я много раз пытался, но тщетно. Это необходимый элемент слияния наших сущностей, и инициировать этот процесс можешь только ты сам. Не важно, как – силой воли, из страха или же желанием защитить кого-либо. Только ты сам можешь взывать к спящей в тебе силе и к хранимой мною памяти…
В следующее мгновение он исчезает и появляется уже вплотную рядом со мной. Я делаю попытку отскочить в сторону, но он одной рукой жестко обхватывает меня за талию, не давая сдвинуться даже на миллиметр.
- Итак, - его голос звучит прямо у меня над ухом, он говорит тихо, но при этом достаточно грозно, - я ответил на твой вопрос. А теперь, будь так любезен, не увиливай от разговора, ради которого я тебя сюда позвал…
По спине пробегает дрожь. Я каждой клеточкой тела чувствую исходящую от него силу и мощь. Странно, почему рядом с Широгане я никогда не ощущал ничего подобного? Или, он просто всегда скрывал это, не желая заставлять меня нервничать еще больше? Скорее всего, так оно и есть…
- Думаю, ты понимаешь, что пытаться скрыть от меня что-либо бесполезно – я знаю о тебе слишком много. Пусть и не все, но, пожалуй, больше, чем ты знаешь о себе сам, - вкрадчивые интонации только усиливают мое волнение. Второй рукой Рюоко приподнимает мою голову за подбородок, заставляя смотреть ему прямо в глаза. – Ты ведь любишь его. Пусть не так сильно, как любил его я, и далеко не так сильно, как любит тебя он… Но любишь. Так какого черта ты творишь?!
Не выдерживаю напряжения и закрываю глаза, мысли против воли стремительно возвращаются к сегодняшнему вечернему инциденту.
- Да, я об этом. И не только. Ты постоянно отвергаешь его, но беда не столько в этом. Ты делаешь это с такой садистской изощренностью, что даже мне жутко. А ему больно, ты даже не представляешь насколько больно.
- А если он не понимает простого слова «нет»? – хочу возмутиться, но выходит больше похожим на оправдание.
- Слово «нет» он прекрасно понимает. А еще он понимает и чувствует, что ты это «нет» говоришь скорее себе, чем ему. Что ты тоже хочешь этого, но по какой-то никому не понятной причине никак не можешь решиться. И за собственную нерешительность отыгрываешься на нем. Тебе не кажется, что он и так уже достаточно вытерпел? Твои амбиции обходятся ему слишком дорого…
Рюоко замолкает. Я все еще стою с закрытыми глазами, но точно знаю, что он пристально смотрит на меня. От этой давящей тишины мои нервы натягиваются до предела. Ощущение, словно я на каком-то страшном суде, от приговора которого зависит вся моя дальнейшая жизнь. Внезапно рука, удерживающая меня за подбородок, медленно отпускает и в следующее мгновение ласково гладит по щеке… Глаза распахиваются сами собой, я не могу сдержать непроизвольный вздох удивления. И замечаю, что выражение его лица изменилось. Эти красные глаза, еще минуту назад буквально обжигавшие меня своим взглядом, сейчас смотрят с грустью и какой-то непонятной мне нежностью. Даже не знаю, что из этого пугает меня больше…
- Акира… - я снова слегка вздрагиваю, когда Рюоко нарушает тишину, но теперь его голос звучит тепло и успокаивающе. Вот уж точно, психотерапия – сначала довести меня до почти истеричного состояния, а потом «спокойно, все хорошо». – Не надо меня бояться… Я ведь сказал, что не сделаю тебе ничего плохого. Я всего лишь хочу услышать от тебя – почему? Что тебя заставляет так поступать? Каждый раз после очередной вашей ссоры я вслушиваюсь в тот чувственно-мысленный калейдоскоп, который твориться в твоей голове, но так и не нахожу ответа. Словно ты и сам его не знаешь, или же принципиально не хочешь об этом думать. Я прекрасно понимаю, что в жизни каждого человека есть вещи, которые пугают его и не дают адекватно реагировать на происходящее. И я так же понимаю, что тебе очевидно, просто не с кем поделиться своим страхом и своей неуверенностью. Твои друзья ждут от тебя слишком многого и слишком великого, ты не можешь и не хочешь позволить себе говорить с ними о чем-то подобном… И уж тем более, ты не станешь говорить об этом с самим Широгане – тебе гордость не позволит. Но со мной… здесь, сейчас… прошу, поговори. Расскажи мне, ведь я часть тебя – и я как никто другой смогу тебя понять. И смогу помочь. Просто я не могу уже больше смотреть на то, как ты мучаешь вас обоих…
Мне уже не страшно и не плохо, мне просто… Даже не знаю, как описать такое состояние. Словно у маленького ребенка, который хочет заплакать в голос, но из последних сил старается сдержаться. Только вместо слез из меня рвутся слова. Еще никогда в жизни мне не хотелось так выложить кому-нибудь свою душу. Возможно, это и правда оттого, что мы часть друг друга… Могло ли быть так, что он когда-то испытывал то же, что и я сейчас?...
Чувствую, как он осторожно обнимает меня, пытаясь успокоить и одновременно приободрить, почти невесомо гладит по волосам… Меня даже мама так нежно не обнимала… В конце концов, разговаривать с самим собой – это ведь не патология какая-нибудь. Я слышал, иногда это даже полезно… Разве что, у меня это происходит в слишком буквальном смысле.
- Дело не в том, что я принципиально не хочу об этом думать, - начинаю я очень тихо, стараясь как можно правильнее подбирать слова. – А в том, что мне даже думать страшно о том, что наши отношения могут перейти во что-то настолько интимное. Да, я действительно испытываю к нему чувства, которые вряд ли можно назвать как-то иначе, нежели любовь. И сам факт наличия этих чувств уже выводит меня из равновесия. Потому что я не привык чувствовать вообще что-либо к кому-либо. Я всю жизнь был один. И меня это устраивало. Я никому не был нужен и никто не лез мне в душу. Я никому и ничего никогда не был должен. А любовь, она требует близости. И физической, и духовной. Но я просто не представляю, как вообще возможно подпустить к себе кого-то настолько близко. Такой уровень близости слишком сильно ассоциируется с абсолютной беззащитностью. А чувствовать себя беззащитным, открытым я ненавижу больше всего. Поэтому, я не уверен, что смогу настолько раскрыть свою душу и отвечать полной взаимностью. А отвечать только наполовину… Уж лучше вовсе не отвечать. Он много значит для меня. Он многое сделал для меня, он фактически изменил всю мою жизнь – прежде совершенно бессмысленная, теперь она стала важной и нужной… Но соглашаться на то, о чем он просит только из благодарности – это было бы слишком унизительно для нас обоих. Я знаю, что он искренне любит меня, и что хочет чувствовать такую же искреннюю любовь от меня. Я знаю, что он уже устал ждать, когда же я сам решусь принадлежать ему – возможно, он действительно понимает, что сам я на это не решусь никогда. Но каждый раз, когда он начинает настаивать на такой близости, я ничего не могу поделать с собственным страхом. Ведь это будет для меня впервые. Да, он опытный и прекрасно знает, что нужно делать. Но ведь я-то не знаю. Пусть теоретически я и представляю, как это должно быть, но практика – это совсем другое. Я ведь даже целоваться толком не умею. И мне плохо от одной только мысли о том, что я не смогу доставить ему удовольствия. Что все будет совсем не так, как он ждет и хочет. Как ты уже сказал раньше, я действительно никогда не знал неудач, за что бы ни брался. И в этом тоже отчасти есть проблема. Я просто не могу позволить себе в чем-либо оказаться хуже, чем кто-либо еще. А то, что в постели я буду намного хуже тебя, это однозначно… Я не хочу, чтобы наша первая ночь стала разочарованием для него и позором для меня. И еще больше не хочу, чтобы, проснувшись на утро, я понял, что все еще был не готов к этому и окончательно замкнулся и от него, и от себя самого…
Внутри словно образовалась какая-то пустота, но это ощущение почему-то приятно. Кажется, мне и правда полегчало, хоть я и чувствую себя выжатым лимоном.
- Да уж, - Рюоко тихо усмехается, все еще прижимая меня к себе, - как это похоже на мои собственные чувства… Разве что, вопрос о постели не стоял передо мной так остро – тогда мы были в равном положении. Все-таки, ты очень похож на меня. И в связи с этим, я могу тебе с полной уверенностью обещать, что ты не пожалеешь об этой близости ни утром, ни когда-либо позже… Да, открываясь другому ты становишься по своему перед ним беззащитен, но любящий тебя никогда не причинит тебе боли, во всяком случае осознанно, и не станет использовать твои слабости против тебя. Напротив, он будет оберегать твою любовь и сделает все, чтобы оградить тебя от того, чего ты боишься. И в конечном итоге, эта забота поможет тебе преодолеть собственные страхи и предрассудки, а значит – сделает тебя сильнее. Именно поэтому до сих пор никто так и не смог сказать наверняка, любовь – это слабость или сила. Но даже если это и слабость, она обоюдна. И она не так страшна, как кажется. Ведь и Широгане, раскрыв свои чувства, фактически обнаружил перед тобой эту слабость, и ты, пусть и неосознанно, но пользуешься этим, причиняя ему боль. Но он все также продолжает любить тебя. Не кажется ли тебе, что одного этого уже достаточно для доверия? Зная, какова эта боль на самом деле, он никогда не позволит себе причинить ее тебе. Здесь тебе нечего бояться…
- Все равно… Это только на словах все так легко и просто, а реально…
- Я знаю. Но все когда-нибудь происходит впервые. Сделай это хоть раз в жизни – просто доверься. Ему и своим собственным чувствам. Не нужно думать об этом слишком много, иногда нужно просто чувствовать сердцем…
Он замолкает, а я не спешу с ответом. Довериться… для меня это слово даже звучит как-то дико. Но… наверное, мне действительно стоит смотреть на это несколько проще. Если тогда, в прошлом, они так любили друг друга, и все между ними было хорошо, то почему со мной должно быть плохо?... Делаю глубокий вдох, собираясь с мыслями для окончательного решения. И через несколько мгновений нахожу в себе силы произнести:
- Хорошо… Я попробую… довериться… Но не обещаю, что получится…
- Вот так уже лучше, - он снова, чуть отстранившись, смотрит мне в глаза и улыбается. - Тогда, полагаю, у нас осталась только одна проблема – твоя неопытность…
Чувствую, как лицо заливается краской. Спрашивается, кто тянул меня за язык?
- Эту проблему ты тоже будешь решать путем увещевания? – неожиданно для самого себя слышу сарказм в голосе - похоже, я постепенно возвращаюсь в нормальное привычное состояние духа.
Выражение его лица меняется, взгляд становиться серьезным и очень внимательным. Мгновение Рюоко пристально смотрит на меня, а потом медленно задает вопрос, словно решаясь на что-то:
- Если эта проблема для тебя исчезнет, то…?
- Да, - слегка киваю, подтверждая оставшееся невысказанным, но понятное нам обоим предположение.
- Тогда… - он приближает свое лицо к моему и вновь осторожно касается моей щеки кончиками пальцев, - … я научу тебя, - и в следующий миг его губы накрывают мои собственные, сминая их в жестком, почти болезненном поцелуе.
Я настолько ошеломлен, что даже не пытаюсь вырваться. Такого я точно не ожидал. Неужели он собирается тааак меня учить?!... От одной этой мысли у меня подгибаются колени. Но Рюоко не дает мне упасть, еще плотнее обхватывая за талию и зарываясь второй рукой в мои волосы, поддерживая мою голову и углубляя поцелуй. Его губы сухие, но удивительно мягкие и горячие, они буквально обжигают меня своей, пусть и лишенной любви, но такой нежной и одновременно жесткой страстью. А то, что вытворяет его язык, я вообще не в силах описать… Как сквозь сон слышу чей-то стон, а через мгновение понимаю, что это мой собственный. Как же хорошо… Ками-сама, как же это приятно!
Почувствовав, что я сейчас уже просто с ума сойду от невероятных ощущений и от нехватки воздуха, он разрывает поцелуй, чуть склонив голову, прослеживает языком дорожку от основания шеи до уха и говорит почти шепотом:
- Чувствуй и запоминай. Запоминай очень внимательно. И отвечай мне…
- Это… дико… ты… и я… - я все еще не могу отдышаться и прийти в себя, но все же пытаюсь возразить.
- Любовь между мужчинами вообще сама по себе вещь дикая. Но, можно подумать, это кого-то останавливало… Если ты хочешь быть для него не хуже меня, то никто другой кроме меня тебя этому не научит. Ведь ты сам сказал – тебе нужна практика, а не теория. Или ты настолько трус, что боишься лишиться невинности даже мысленно? – последнюю фразу Рюоко произносит с явной усмешкой.
Во мне поднимается волна негодования. Ну уж нет, кем-кем, а трусом я не был никогда. В конце концов, это ведь действительно не реальность, а всего лишь мое подсознание. И все, что здесь произойдет, останется только между нами. Так почему бы мне в самом деле не получить практический урок любви?
Чувствуй и запоминай, так значит?... Прикрыв глаза, возвращаюсь к только что испытываемым ощущениям. Это будет немного сложно, так как в процессе эмоции поглощают настолько, что отвлекаться на запоминание производимых действий совсем не хочется. Но попробовать стоит…
С последней этой мыслью чувствую, как по моим чуть приоткрытым губам осторожно и ласково пробегает горячий влажный язык. Теперь он целует меня нежно и медленно, давая возможность лучше прочувствовать каждое движение. Облизывает, прихватывает и слегка прикусывает поочередно то верхнюю, то нижнюю губу, неглубоко проскальзывая языком внутрь и ласково касаясь самого кончика моего языка. По телу пробегает дрожь. Казалось бы, такая незамысловатая ласка, но это так возбуждает, заставляя желать большего. Не выдержав, сам проскальзываю языком между его приоткрытых губ и начинаю отвечать, стараясь как можно лучше повторить его поцелуй. Он берет мои руки и кладет их себе на плечи. Я инстинктивно сжимаю пальцами тонкую ткань одежды. Его собственные руки начинают медленно путешествовать по моей спине, то прижимая чуть ближе, то отпуская, бережно лаская и сжимая почти до боли. С усилием заставляю себя разжать пальцы и осторожно начинаю гладить его плечи. Немного помедлив и вспомнив первый поцелуй, решаюсь зарыться одной рукой в волосы. Он слегка вздрагивает и начинает целовать меня глубже и жестче. Пытаюсь сдержать стон, но тщетно. Внизу живота разливается тепло, по спине проходит озноб, и если бы он не обнимал меня так крепко, я бы просто не удержался на ногах.
Внезапно Рюоко отстраняется и, прежде чем я успеваю хоть как-то среагировать, рывком стаскивает с меня футболку. А затем показательно медленно стягивает перчатки со своих рук, прихватив ткань зубами. Выглядит этот процесс в его исполнении настолько эффектно, что я, кажется, даже дыхание затаил. Его пальцы нежно прикасаются к моему лицу, почти невесомо очерчивают линию от скул до подбородка, чуть настойчивее пробегают по губам. Он наклоняется чуть ближе и шепчет:
- Когда твои губы вот так гладят пальцами, очень сексуальным жестом будет слегка прикусить на них кожу или облизать язычком…
Отчаянно краснею от столь откровенных советов, но покорно выполняю. Осторожно прихватываю гуляющий по моим губам палец и провожу по нему кончиком языка. Это немного странно… но приятно. Встречаю одобрительный взгляд и, осмелев, слегка прикусываю подушечку.
- Умница… - место пальца снова занимает язык, но ненадолго.
Он медленно, но настойчиво тянет меня за волосы, заставляя наклонить голову и открыть шею, к которой тут же припадает губами. Закусываю губу, чтобы не застонать в голос. Пройдясь по нежной коже языком, он прихватывает ее, втягивает и прикусывает, после чего снова зализывает. Когда на моей шее не осталось ни одного миллиметра кожи, обделенного вниманием, он начинает играть с мочкой уха. Я и не подозревал даже, что это место настолько чувствительно к ласке…
Меня начинает основательно трясти. В следующее мгновение я отчетливо понимаю, что возбужден не просто до неприличия, а до предела. Каждое прикосновение разливается знойным жаром по телу и отдается болью в паху. Если так пойдет и дальше, меня даже касаться там не придется – разрядка произойдет сама по себе…
- Тише… мы ведь еще только начали… - этот шепот меня с ума сводит. Как, скажите, как можно произносить самые обычные слова настолько эротично?!
Его губы спускаются ниже, покрывая поцелуями и легкими укусами мои плечи. Руки по-прежнему блуждают по спине, иногда спускаясь чуть ниже линии поясницы и осторожно сжимая нежную кожу сквозь тонкую ткань брюк, заставляя выгибаться, метаться между желанием отстраниться и прижаться еще ближе. Я из последних сил сдерживаюсь, но тело предательски продолжает все сильнее дрожать в умелых руках, а короткие отрывистые стоны слетают с губ один за другим в такт с его поцелуями.
Когда горячий язык проходиться по одному из сосков, я все же срываюсь на крик. Выгибаюсь навстречу, стараясь прижаться как можно ближе к этим горячим губам. Ками-сама, как же хорошо! Он поочередно уделяет внимание то одному, то другому соску, посасывая, облизывая и кусая их, теребя пальцами и слегка задевая ногтями. А я, уже почти совсем забывшись от этой непередаваемой смеси наслаждения, трепетной ласки и боли, царапаю пальцами его спину сквозь одежду, сжимаю его волосы, уже даже не кричу, а всхлипываю, запрокинув голову, и совершенно бессовестно трусь о его бедро сосредоточием своего желания.
- Пожалуйста… - это я сказал?!! - Пожалуйста…
Я не вижу его лица, но чувствую кожей его улыбку. Видимо, на первый раз решив сжалиться надо мной, Рюоко опускается на колени и, выводя языком узоры на моем животе, расстегивает молнию на брюках. Я едва не взорвался от первого же прикосновения пальцев к разгоряченной плоти. Он ласково провел ими по всей длине и, обхватив у основания, сделал несколько резких и быстрых движений. Просто задыхаюсь от такого контраста нежности и жесткости. Не контролируя уже больше собственное тело, я сам начинаю толкаться в его ладонь, умоляя продолжить. Но он отпускает мой член и кладет обе руки мне на бедра, фиксируя от резких движений.
- Какой же ты все-таки не сдержанный… - он на мгновение встречается со мной взглядом, затем закрывает глаза и, чуть подавшись вперед, обхватывает губами головку члена.
Я даже не пытаюсь сдержать дикий крик наслаждения. Пальцы, вцепившиеся в его плечи, уже побелели от напряжения. Мое тело отчаянно пытается двигаться, рвется вперед к источнику удовольствия. Но он крепко удерживает меня на месте, продолжая мучительно сладкую пытку. Скользя языком по всей длине, то сжимая сильнее, то расслабляя губы, словно случайно слегка задевая зубами… Стоны уже давно превратились в непрерывный нескончаемый поток. Доведя меня почти что до беспамятства, он, вобрав меня так глубоко, как это вообще возможно, делает несколько сильных глотательных движений, сжимая и лаская головку мышцами горла. Это становиться пределом того, что я могу выдержать…
Содрогаясь всем телом, я кончаю с хриплым вскриком. Колени подгибаются, и я практически падаю рядом с ним. Он аккуратно поддерживает меня и, ласково перебирая мои волосы на затылке, ждет, когда я приду хоть немного в себя.
Постепенно блаженный туман в голове рассеивается. Отдышавшись, поднимаю на него глаза. Рюоко смотрит на меня с улыбкой и очень внимательно, словно ждет от меня чего-то. Через мгновение я понимаю, что по правилам нашей игры мне надлежит повторить только что полученный урок. От одной только мысли об этом у меня вспотели ладони.
- Не бойся, - черт, я и забыл, что мысли мои он тоже слышит, - это не так страшно и не так сложно как кажется…
Надеюсь… Очень на это надеюсь… Припав к его губам, целую чуть агрессивнее, чем первый раз. Он отвечает, и я ненадолго углубляю поцелуй, после чего спускаюсь к шее. Прихватив немного кожи губами, начинаю ласкать ее языком, а после прикусываю. И видимо, делаю это сильнее, чем следовало, потому что он слегка дергается и резко втягивает воздух сквозь зубы. Начинаю как можно бережней зализывать укус, без слов извиняясь за боль. Он крепче прижимает меня к себе и снова начинает гладить мои плечи и спину, давая понять, что все хорошо и побуждая продолжать.
Изучая нежную кожу губами, руками скольжу по одежде и, отыскав застежки, начинаю расстегивать их так быстро, как только могу. Наконец, ткань с легким шорохом соскальзывает с плеч, и я каким-то непонятным даже мне самому трепетом провожу ладонями по его гладкой обнаженной спине. Не удержавшись, прижимаюсь всем телом и трусь об него, как кошка, ощущая новую волну возбуждения. Его дыхание учащается, пальцы на моей спине до боли впиваются в кожу. Плавно спускаюсь от шеи к плечам, покрывая горячую кожу короткими влажными поцелуями. Голова кружится от осознания, что, похоже, у меня и правда неплохо получается…
Осторожно обвожу языком сосок и сжимаю его губами, лаская зубами самый кончик. Чувствую, как ладонь зарывается в мои волосы, прижимая ближе. Зажимаю второй сосок пальцами, слегка оттягивая и царапая кожу ногтями. Рюоко шумно выдыхает и выгибается мне навстречу. Повторяю свои действия, медленно соскальзывая пальцами второй руки по гладкому плоскому животу, чувствуя, как напрягаются мышцы. Внезапно он перехватывает ее за запястье и прикладывает к своей промежности. Непроизвольно вздрагиваю, ощутив под пальцами сквозь одежду каменную твердость. Ого, ничего себе размер!
Он громко фыркает, уткнувшись мне в плечо. Краснею от собственных мыслей, но ничего не могу с собой поделать. Не могу же я, в самом деле, вообще перестать думать…
Чуть сжимаю ладонь и медленно начинаю гладить, он тяжело дышит и кусает мое плечо, но я настолько поглощен процессом, что почти не замечаю этой незначительной боли. После нескольких движений моей руки, он начинает плавно покачивать бедрами навстречу. Осторожно ныряю рукой под одежду и, наконец, прикасаюсь непосредственно к разгоряченной плоти. С его губ срывается первый стон, от звука которого по мне словно прокатывается электрическая волна. Продолжать в таком положении становиться явно неудобно, и я мягко укладываю его на спину. Он никоим образом не сопротивляется, и это придает мне уверенности.
Склонившись над ним, я замираю на несколько секунд, а затем осторожно, словно пробуя на вкус, прикасаюсь языком к возбужденной плоти. Немного странно… но не неприятно. Еще раз пройдясь по нежной коже языком, теперь уже по всей длине от основания, накрываю подрагивающую головку губами и, воздерживаясь пока что от движений, начинаю слегка посасывать. Он коротко стонет сквозь зубы, и, судя по тому, как напряглись его бедра, ему стоит больших усилий лежать спокойно и не двигаться, давая мне возможность не торопясь научиться все делать самому.
Желая в точности повторить его собственные действия, пытаюсь вобрать его в себя сразу целиком, но закашливаюсь и резко откидываюсь назад, глубоко дыша и стараясь унять спазм в горле. Да уж, кажется, я себя переоценил…
- Не торопись… - Рюоко приподнимается, опираясь на согнутую в локте руку и прикасаясь другой к моей щеке успокаивающим жестом. - С первого раза ни у кого не получается… Увеличивать глубину проникновения надо постепенно, давая себе возможность привыкнуть…
- Хорошо… Я просто хотел… - произнести вслух «доставить тебе удовольствие» язык не поворачивается.
- Я знаю… - он смотрит на меня с теплой нежностью и ласково гладит по лицу кончиками пальцев. - Поверь, у тебя это прекрасно получается…
Он ложится обратно на спину, и я снова склоняюсь над ним, продолжая прерванную ласку. Мягко скольжу губами, спускаясь вниз буквально по миллиметру. Облизываю языком со всех сторон, стараясь компенсировать свою неопытность предельной активностью. Вобрав его наполовину, на мгновение перестаю двигаться и начинаю усиленно сосать. Стоны из коротких переходят в протяжные. Еще немного поэкспериментировав, снова решаюсь предпринять попытку взять его глубоко, на всю длину. Сделав глубокий вдох, медленно скольжу губами по стволу, опускаясь все ниже. Теперь это происходит значительно легче. Дойдя до основания, так же медленно возвращаюсь обратно. Кажется, получилось. Второй раз пытаюсь сделать это чуть быстрее. После третьей удачной попытки больше не прерываюсь, скользя то быстрее, то медленнее, сжимая и расслабляя губы и осторожно задевая зубами самый кончик головки. Его стоны становятся громкими и рваными, он начинает приподнимать бедра навстречу в такт моим движениям. Я настолько увлекаюсь процессом, что забываю даже о собственном возбуждении – настолько велико мое желание доставить ему то же удовольствие, которое испытал я сам.
Но Рюоко не дает мне закончить. Ощутимо тянет меня за волосы, заставляя оторваться от своего занятия. Приподнявшись, находит мои уже слегка припухшие губы и снова начинает целовать. Уже не нежно и трепетно, а жестко, властно, почти больно. Его руки сжимают меня так сильно, словно хотят сломать, пальцы рывками царапают кожу на спине. Но сейчас такое грубое проявление страсти заводит еще больше…
Он резко переворачивает и укладывает меня. Оторвавшись от изучения моих губ, нависает надо мной, опираясь на слегка согнутые в локтях руки. Я просто плавлюсь под этим взглядом, в котором так откровенно плещется неприкрытое желание.
Он снова припадает к моей шее, теперь уже быстрыми, влажными и грубыми поцелуями. Его руки проскальзывают мне под спину, приподнимая и прижимая все ближе и крепче. Чувствую, как наши члены соприкасаются и трутся друг об друга. Ощущения просто непередаваемые… Почти на уровне инстинкта обхватываю его бедра ногами, стараясь прижаться еще ближе. В ответ он имитирует несколько толчков, вырывая из моих губ хриплые вскрики. Кажется, я сейчас просто с ума сойду от перевозбуждения…
Резко отстранившись, Рюоко быстро избавляет нас обоих от остатков одежды. Затем, вновь склонившись, начинает вырисовывать языком узоры на моей груди, а руками гладить мои бедра. Забывшись в этой чувственной ласке, я едва не пропустил момент, когда пальцы одной руки скользнули между ягодиц и коснулись заветного места. Замираю, не в силах пошевелиться, кажется, я даже дыхание затаил. Нежными круговыми движениями он гладит меня там, не торопясь и пока что не настаивая, давая мне время привыкнуть и самому решиться на продолжение. Перехватив второй рукой мою ногу под коленом, отводит ее в сторону и покрывает поцелуями внутреннюю сторону бедра. Его длинные волосы почти невесомо скользят по моей коже, вызывая мелкую дрожь. Свыкнувшись, наконец, с новыми ощущениями и мысленно примирившись с тем фактом, что отступать уже поздно, едва заметно подаюсь вперед, давая свое окончательное согласие.
Не могу сдержать стон, когда один из пальцев медленно скользит внутрь. Мышцы рефлекторно сжимаются, противясь проникновению. Странно, немного больно и… так хорошо. Осторожно, палец начинает двигаться внутри меня, постепенно проникая все глубже и все быстрее. Пытаюсь выровнять дыхание, но тщетно – я просто задыхаюсь от этих ощущений. В следующее мгновение к первому пальцу добавляется второй. Движения становятся резче и грубее, я чувствую, как они сжимаются и разжимаются внутри меня, растягивая тугое кольцо мышц. Боль чередуется с удовольствием, заставляя меня то отстраняться, то подаваться навстречу, желая большего. Внезапно, пальцы исчезают. С моих губ срывается протестующий стон.
- Перевернись, встань на колени и обопрись на локти, - в любое другое время я бы, наверное, возмутился такой позиции, но сейчас мне не до этого – тело жаждет продолжения ласки, заставляя разум уйти куда подальше…
Я покорно выполняю требование, уже почти не чувствуя стыда за подобное развратное поведение. Единственный вопрос, который меня сейчас беспокоит – насколько это будет больно?
- Расслабься, я пока еще не закончил подготовку, - он склоняется надо мной, прижимаясь животом к бедрам, и начинает покрывать поцелуями мою спину. – Обещаю, боль будет вполне терпимой…
Выгибаюсь, когда он проскальзывает языком вдоль всего позвоночника, и вскрикиваю от удивления и острого наслаждения, почувствовав этот язык там, где ему, собственно, быть не полагается. По крайней мере, с эстетической точки зрения. А с точки зрения удовольствия… полагается, и еще как!
Даже закусив губы до крови, я не в силах сдерживать крики и стоны, постепенно переходящие в жалобные всхлипы. Это ощущение горячего влажного языка, скользящего внутри… Я просто с ума схожу от этой медленной, дикой и такой сладкой пытки. Короткими рывками подаюсь бедрами назад, низ живота болезненно ноет, я хочу большего…
- Большего? Уверен?... – его горячее сбитое дыхание внезапно обжигает шею, и я чувствую, как к моему входу прижимается влажная и твердая головка его члена.
- Д-да… пожалуйста...
Его руки вновь ложатся на мои бедра, и, чуть помедлив, он начинает осторожно проникать в меня. Замираю, дрожа всем телом и раскрыв рот в беззвучном крике. Больно… Оказавшись во мне уже где-то наполовину, он резко подается вперед, входя до конца одним движением. Вскрикиваю и инстинктивно дергаюсь, пытаясь вырваться. Больно, больно! Внутри все горит и жжется, мышцы судорожно сжимаются, лишь усиливая неприятные ощущения. Он удерживает меня на месте, ласково гладит ладонями по груди и животу, покрывает нежными поцелуями плечи, стараясь отвлечь.

Источник: http://www.diary.ru/~niiris/