Я всегда предпочитал спокойных, серьезных девушек, с которыми можно о чем-то поговорить. Но с ними, как правило, отношения долго не длились. Потому что стоило сказать, что отношения зашли в тупик, они либо с чрезмерным энтузиазмом пытались найти причины и исправить ошибки, либо путем длинных рассуждений, выносящими мозг, приходили к тому же выводу, что и я. И это убивало возможности все возобновить. Но глупых просто не выносил. Никогда не любил сюсюканье, их манеру говорить, кося под «гламур». Их жеманность, виляющую походку, причем явно с излишним старанием. А уж тем более я ненавидел парней с такими манерами. Как нормальный парень может быть таким?! Да еще и специально. Когда к нам пришел новенький, хлюпенький с виду мальчик, иначе и не назовешь, я, увидев его со спины, решил что это еще одно гламурное чудо с мозгами, забитыми мыслями о маникюре, парфюме и новых сумочках. Хотя я заценил попку, туго обтянутую джинсами со стразами на задних карманах. Простая белая футболка, наверняка, с розовым рисуночком спереди, и простые белые кроссовки немного не вязались с нарисованным мной образом. Я как обычно закурил в офисе, и шел на улицу, чтобы покурить. Когда он обернулся, я чуть дымом не подавился. То, что это будет парень, я как-то не ожидал. Я усмехнулся сам себе, окидывая его беглым взглядом, радуясь, что ошибся. Хотя он и был блондинистым с густыми волосами чуть выше плеч. Но, поработав с ним неделю, я полностью разочаровался. Меня в прямом смысле начинало подташнивать, стоило ему открыть рот или пройтись передо мной, виляя задницей. Его жеманность просто уничтожала все мои намерения общаться с ним нормально. Это не дискриминация, или как там это называется. Я просто по какой-то причине не переваривал всего этого. Может, за детство насмотрелся на сестру, с которой даже сейчас вижусь как можно реже, и не по праздникам, чтоб настроение себе не портить. Если уж в моей жизни появлялись парни, то совсем не такие. Его с первых дней прозвали Лисом, или Лисенком, как чаще говорили девчонки, за его глаза. Они, правда, чем-то напоминали лисьи, хотя хитрости в нем было не больше, чем во мне способностей к балету. А вообще его зовут Антон. И он гей, о чем знали все. Он и не скрывал. Я долго убеждал себя, что наблюдаю за ним только из-за того, что он мне не нравится. А бывает особая форма мазохизма. Раздражает, бесит до ужаса что-то, но продолжаешь это делать, как идиот. Он, видимо, чувствовал вызываемую во мне неприязнь, и старался, как можно реже обращаться. Даже если случайно выходил покурить, когда там стоял я, то делал вид, что забывал, зачем пошел, и уходил. Хотя это было отдельной темой для подколов в офисе. Кто-то из девчонок шутил, что у нас биоритмы одинаковые. Потому что мы часто вместе уходили пить чай, или кофе, ходили курить одновременно, даже в туалет… Это происходило не специально, с моей стороны - точно. Как на счет него - я не знаю. По вечерам за Антоном вначале заезжал какой-то парень. И когда Антон перебегал через дорогу и бросался ему на шею с улыбкой от уха до уха, меня едва не выворачивало. Сейчас кто-то может сказать, что это подсознательно. Но тогда еще нет. Через недели две приезжать он перестал, а настроение у Антона стало менее радужным. Он больше молчал, что лично я расценивал очень хорошо. Но где-то через месяц или даже меньше, у него стал часто звонить телефон. Минимум раз пять за день. Он сначала отвечал на звонки нерешительно, и задумчиво прикусывая губу. Потом уже с улыбкой и, в конце концов, начал порхать и щебетать, как раньше. Я даже пару раз видел его нового кавалера, он тоже приезжал на машине, попроще, чем у предыдущего, но выглядел солиднее. И Антон так не бросался на него, а подходил и позволял обнять себя и поцеловать. Но и эти отношения продлились около месяца. Я помню, как девчонки закармливали Антона сладким, нося тортики, пирожные и прочее. Он улыбался им, а курить убегал чаще. Готов поспорить, чтобы не слушать «слова утешения и поддержки». Я понял, что теперь наблюдаю за ним уже с интересом, хотя по-прежнему передергивало от его поведения, жестов, манерности. Я даже про себя сделал ставку, как быстро у него появится новый. Проиграл себе на два дня. Не через 20 дней, а через 18. Но с ним отношения длились, по моим меркам, слишком мало. Чуть больше недели. Я вышел покурить, Антон стоял уже там. Грустно улыбался своим мыслям. Он вздрогнул, когда я прошел мимо, тут же отправил недокуренную сигарету в урну и развернулся, чтобы уйти. - Подожди, - он удивленно посмотрел на меня. - Зажигалка есть? – он перевел взгляд на дымящуюся сигарету. За свою привычку я слушал недовольные комментарии каждый день и не по разу, так что о ней он точно знал. Ну да, зажигалка-то у меня в офисе на столе, как и пачка сигарет. Потому что я ВСЕГДА закуриваю там. На самом деле я делал это, чтобы растворить дымом запах разнообразных духов. - Да… - он достал из заднего кармана не розовую, как я ожидал, зажигалку, а большую металлическую. Прям, коллекционная, с выгравированным драконом. Она не шла ему. Но оказалось, что он любит такие большие вещи, и вообще все большое… Он протянул ее, а я только усмехнулся. Антон тоже попытался улыбнуться, но губы дрожали. Не от подступивших слез, а от того, что улыбка через силу. Кстати, ни разу не видел, чтобы он плакал или хотя бы собирался. Я притянул его за шею и поцеловал. А когда отпустил, он только удивленно посмотрел на меня и ушел, обернувшись в дверях и покачав головой, видимо решив, что это шутка. А потом мы начали встречаться. Просто так, со следующего дня. Я проводил его до дома и, естественно, он пригласил меня остаться. Почему естественно? Да потому что я готов был поспорить, так он начинал с каждым. Ну или с каждым вторым. Секс без чувств, без лишних эмоций с обеих сторон. Надо сказать, что мерзкое потом состояние было. А он с утра натянуто улыбался, хотя и выглядело натурально. Заварил чай, не пакетик, а листовой. Поинтересовавшись перед этим, какой я пью. Даже запомнил и всегда готовил такой, когда я оставался на ночь. Он быстро собирал на стол легкий завтрак. У него всегда было печенье... Наблюдая за его суетой, я вспоминал одну из бывших. Она тоже так бегала по кухне, но не с утра пораньше, а готовя ужин. Когда на работе поняли, что мы встречаемся, я не знаю. Честно говоря, мне было плевать. Только вот шушуканье порой раздражало. То, что их обожаемый Лисенок – гей, было для них нормально. А то, что и я тоже – так это уже «ни одного мужика нормального не осталось!». А парни с работы, наверно, слегка прифигели, но молчали. Антон в постели был хорош, большой опыт чувствовался. Я даже как-то пошутил на эту тему. Кажется, он обиделся, но виду не подал. Я не отличался привычками разводить сопли, делать подарки и прочее в этом духе. Он же наоборот все это любил. Я успел заметить по его отношениям с другими. Но от меня не требовал, не было такого, как со «вторым»: «ну мииилый… хочу цветы…» и с немалой долей инфантильности. Может, это потому что он до сих пор меня побаивался немного. Ну да, многие мне говорили, что я суровый. Да я просто молчаливый. И эмоции проявляю редко. Обнимать его за плечи, сидя вечером перед телевизором, или перебирать волосы, когда он кладет голову мне на колени, для меня было достаточно. Ну и после секса мы засыпали чаще обнявшись. Точнее, он обнимал меня, а я не возражал. Биоритмы, похоже, и правда совпадали, а еще совпадали вкусы, интересы. И, как оказалось, легко находились темы для разговоров. А примерно через три недели наших отношений я понял, почему его так быстро бросали. С утра в воскресение: - Милый, я налил тебе чаю! – и поцелуй в щеку. Когда я посмотрел на него, как на полоумного, он испугался. Уже сидя на кухне, я закурил, он так же налил чаю, приготовил завтрак. Мы поговорили о чем-то незначительном, как обычно, и я ушел. Я думал, он просто немного увлекся. Но когда он в понедельник принес на работу приготовленный для нас обед, я даже засмеялся. А он расстроился, и меня атаковала вся женская половина офиса. До выходных мы с ним как-то дотянули, перепихнувшись пару раз. Обеды он больше не приносил, слава богу. Кажется, я впервые задумался, почему его ни разу к себе не приглашал? Но тут же нашел ответ – потому что всегда приглашает он. Наверно, стоило хоть раз сделать наоборот. В пятницу вечером я позвонил ему и предупредил, что на выходных меня не будет в городе, потому что еду на дачу с родителями. Надо было помочь отцу, он опять что-то придумал с расширением дома. Связь там не ловила, поэтому в воскресение вечером, когда я включил телефон, мне пришло сообщение о 30 пропущенных вызовах. Последний был буквально полчаса назад. Ну и настойчивость. Я бросил телефон на диван и пошел в душ. Когда вышел, телефон звонил знакомой мелодией, но я не успел ответить. 3 пропущенных вызова. Позвонит еще раз? Полчаса спустя я понял, что нет и сам набрал его. Он ответил после первого гудка. В руках что ли держал? - Алло? - Привет, Тоша. - Паша… привет. - У тебя что-то случилось? - Нет… - Я же предупредил, что на даче буду, там связь не ловит. - А…да… - Ну и зачем ты мне столько раз звонил? - П-просто… как отдохнул? - Тоша, если бы я отдыхал, то, наверно, не с родителями бы. Мы там второй этаж делали. У папика очередной бзик. - Понятно… - Ты как? - Нормально… - Ходил куда-нибудь? – я открыл форточку на кухне и закурил. А он сейчас, я готов поспорить, сидит на диване в своем махровом халате, поджав ноги. - Нет. - А что так? В клуб бы сгонял. - Не хотелось… - Ясно. Так ты что-то хотел? - В смысле? - Ну зачем звонил-то? Проверял что ли? – я хмыкнул. - Нет… - Мне из тебя по букве вытягивать? Говори уже. Он что-то прошептал совсем неслышно. - Что? - Соскучился… Я тяжело вздохнул: - Тридцать три раза ты соскучился? – спросил, пожалуй, резковато. - Из-звини… ты придешь сегодня? - Нет. - Почему? – вопрос прозвучал испуганно. - Потому что я устал и хочу спать. Такой ответ устроит? - Д-да… - Не заикайся. - Что? - Не заикайся, когда говоришь! Это бесит. Мы не вчера познакомились, не веди себя как девственница, не знающая, что делать. - Извини… - Это тоже бесит. - Что? - Что извиняешься за каждую ерунду. Слушай, я правда устал. До завтра, - я не услышал его ответ, отключившись. Начало утра с Антона, севшего на мой стол и начавшего кокетничать, испортило весь день. И он начал вести себя так, как будто наши отношения вдруг зашли в тупик, и срочно надо все исправлять, пока я его не послал куда подальше. Я его и послал. В субботу. Он позвонил и, как обычно, пригласил меня. Я уже хотел позвать его к себе, но подумал, что лучше в другой раз. Дома требовалась уборка… Когда он открыл мне дверь, одетый в… платье. Короткое, до середины бедер. Ярко-красное. В туфлях на огромном каблуке. Тоже красных. Накрашенный, как проститутка, пытающаяся замаскировать возраст. Уложенные гелем волосы… Причина, по которой я не ударил его сразу – открытая дверь. По его лицу было видно, что он ждет реакции. Я сдерживался до тех пор, пока не закрыл дверь. Я обернулся к нему, и он начал пятиться. Я ударил его со всего размаху по лицу, наотмашь. Он упал. Хорошо все-таки, что он не плачет. Антон дернулся, когда я протянул руку, чтобы поднять его. Я затащил его на кухню и усадил на табурет, сам сел напротив и достал сигареты. Осмотрел его с ног до головы. - Даю тебе время, пока курю сигарету, чтобы ты помылся и переоделся. Антон встал, с трудом прошествовал мимо и закрылся в ванной. Он задержался там чуть дольше, чем я курил. Вышел в своем халате и молча начал готовить чай. - Сядь. - А? - Сядь – поговорим. Он опустился на табурет и сцепил руки на коленях. Щека красная от удара. - Болит? - Нет… - голос едва слышный. Я достал еще одну сигарету и предложил ему. - Будешь? - Нет. - А я покурю… Тебе это нравится? Он посмотрел на меня вопросительно. - Ну, одеваться в женские тряпки… ты трансвестит что ли? - Нет. - А зачем тогда? Пожимает в ответ плечами. - А взял-то где? - У сестры попросил… - Ясно. Я когда-нибудь тебе говорил, что мне такое нравится? - Нет, - монотонное «нет» не раздражало, но угнетало. - Ну и? Объясни мне, что это за наряд шлюхи? Кажется, он вздрогнул, как будто я его снова ударил. - Просто… - Что просто? - Я думал… - А по-моему ты не думал, Тоша. А если и думал, то не головой, а задницей. - Чай будешь? – почти шепотом спросил он. - Чай?.. Нет, спасибо. Дома попью. Ты со всеми так? - Как? - Встречаешь в таком наряде! – рявкнул я. Вот игра в непонятки раздражает. - Нет. - Но кому-то нравилось? - Да. - А бросали тебя из-за чего? Он вскинул на меня взгляд, но тут же отвернулся. - Из-за… я слишком…навязчивый… они так говорили. Ну не всегда говорили, я сам понимал. - Ну да, есть у тебя такое. А раз понимаешь, то уже хорошо… - я затушил сигарету в пепельнице, встал и вышел из кухни. Провожать он пошел не сразу. Я уже открыл замок, когда он вышел. - Знаешь, Тошик… Антон, мне не нужна девочка с хуем. И мне не нужны обеды в офис, звонки каждый час и все эти «милый», «дорогой»… От этого реально тошнит… Меня тошнит, когда ты начинаешь ломаться и строить из себя что-то похожее на гламурную девицу. Я знаю, что ты не специально. Но я этого не переношу. Он не звонил. Ни тем вечером, ни следующим. На работе не подходил и, как раньше, старался не попадаться мне на глаза. А в среду вообще взял больничный. Девчонок с их расспросами, что произошло, я послал лесом. Звонить ему я не хотел. Не потому что было все равно, а потому что ждал его реакции на мои слова. Тогда он промолчал и просто закрыл за мной дверь. Ночью с пятницы на субботу меня разбудило сообщение. «Меня еще никогда не бросали, мотивируя это тем, что от меня тошнит» Я перезвонил ему сразу, но телефон уже был отключен. Уснуть я уже не смог, хотя было только три часа. Через десять минут я позвонил второй раз, телефон включен. Это было похоже на то, что он попытался привлечь мое внимание. Как и история с больничным, наверно. Он сбросил звонок после двух гудков, я тут же перезвонил еще раз. На этот раз пять гудков – уже колеблется. Набираю третий раз, жду дольше – сбрасывает. Не звоню минут пять. Начинает нервничать – сто процентов. Снова звоню, наверняка, вздохнул с облегчением, сейчас ответит. - Алло… - так, судя по шуму и голосу, он не дома и не трезв. - Привет. - Привет. - Развлекаешься? - Ага… - Ммм… молодец. Уже не болеешь? - Я и не болел. - Вот как? – ну точно, специально все устроил. Ждал, что приду или позвоню. - Да… зачем ты названиваешь? - Зачем? Да вот не спится. Думаю, позвоню тебе, вдруг тоже не спишь… А ты где отдыхаешь? - В «Водолее». - С кем ты там? - Какое тебе дело? Ревнуешь? – изображает смех. - Нет. Думаю, кто тебя домой потащит. - Я сам дойду! Доеду! На такси… - Ну ладно. Пока. - Пока. Кладу трубку. Он сейчас разочарован, что разговор так быстро закончился. А я не могу уснуть до утра. Нормально доберется или нет? В итоге в субботу проспал до 12. Пока раскачался, прибрался, было уже четыре. Еще через час я был у дверей его квартиры и нажимал на звонок. Он долго не открывал. Когда я услышал шум за дверью, облегченно выдохнул. Антон открыл дверь и долго пытался сфокусировать на мне взгляд. - Привет. - Привет, - прохрипел он и отступил, пропуская меня, - а ты зачем?.. - Зашел навестить больного. Мы прошли на кухню, я занял место, куда всегда садился. Он кутается в халат и смотрит на меня с немым вопросом. - Чаю налей. - Что? - Чаю, говорю, налей. - Сейчас… - он ставит чайник, достает кружки, печенье, - а ты зачем пришел? - Чаю попить… - говорю я, сдерживая смешок. - А дома? - Дома некому так вкусно готовить. Он уже взял пакетированный чай, но после этих слов, убрал пачку на место и достал черный листовой. В глаза больше мне не смотрит, щеки слегка порозовели. Руки у него как-то подозрительно дрожат. Он приготовил чай и сел напротив. - Ну, давай по полочкам разбирать. Что за SMS? Что за больничный? Что за игнор на работе? - Мы же… расстались… - Хорошо. Допустим, расстались. Ну и зачем все эти выходки? Хотел внимание привлечь? Он пожимает плечами, пряча взгляд. - Это глупо. Если бы я правда тебя бросил, то я бы и внимания не обратил… а заметил, потому что ждал реакции. - Если бы?.. – шепчет он. - Я что, сказал, что бросаю тебя? - Но ты так сказал… - Что меня тошнит от твоего поведения? - Да… - опять поник весь. - Тошик, ты вообще отражаешь, что ты иногда делаешь? - Я не дурак… - Ты не дурак. Ты просто идиот временами. Он со стуком поставил кружку на стол и резко встал: - Хватит надо мной издеваться. Уходи. - Хорошо… жду тебя пять минут. - Зачем? - Пойдем ко мне. Зря что ли я полдня убирался. Он снова сел: - Зачем?.. - Тошик, с похмелья думать вредно. Иди, одевайся. Он медленно вышел из кухни, развернулся, подскочил ко мне и обнял за шею. - Тошик! Отвали! Пять минут тебе! И зубы почисти, перегаром на километр несет. - Я быстро! - Угу… я покурю пока.
