Вторая.
Тошка второй день шмыгает носом. Голос – гнусавый. По всей квартире витает тошнотворный запах этих порошков, которые он заваривает. Что-то говорить ему – бесполезно. Чуть повышаю голос, расстраивается и все становится только хуже. Хотя упорно пытается сделать лучше. Уже полчаса не выходит с кухни, потому что меня раздражает беспрестанное шмыганье… Иду на кухню, чтобы покурить. Сидит за столом, сложив голову на руки. Нос красный, дышит через рот. «Жалкое зрелище. Душераздирающее зрелище…».
- Ты курить будешь? – вот уже и голос хриплый.
- Буду…
Встает и собирается идти в комнату.
- Куда побежал-то сразу?
- Мне дышать тяжело, от дыма хуже только.
- Тогда лечись уже!
- Я лечусь…
Останавливаю его и прикладываю ладонь ко лбу.
- У меня нет температуры…
- Я уже понял.
Бросаю сигареты на стол и иду за телефоном. Набираю номер матери.
- Привет, Павлик. – Мать в хорошем настроении, раз называет как в детстве… - Давно не звонил.
- Привет, мам… Поговори с Тошей.
- Чт…
Сую трубку Тоше в руку. Смотрит на меня, широко раскрыв глаза, прикладывает трубку к уху и тихо здоровается. Оставляю его одного.
Через пять минут заходит в комнату, кладет трубку на место и уходит, сильно хлопнув дверью. Иду следом.
- Что сказала?
- Ничего…
- Серьезно спрашиваю.
- Тебе дословно все пересказать? – достает соль, наливает в стакан теплой воды и всыпает туда пару ложек.
Значит, мать все-таки что-то посоветовала.
- Сказала промыть нос соленой водой, на ночь выпить горячего пива. Потом сказала, чтобы я оставил тебя в покое и больше не показывался ей на глаза. И что разговаривает со мной только из-за тебя, - вздыхает, опирается на стол руками, как будто сил нет стоять. - Еще сказала, чтобы ты съездил к ним за медом и вареньем малиновым, если мне надо… Ты сам не очень любишь сладкое …
- Понятно…
- Паша, обязательно надо было мне трубку давать?..
- Обязательно… Завтра съезжу за медом.
- Мне не надо… Я лучше Коле позвоню, он лекарства привезет.
- Тоша, давай не будем спорить.
Такое чувство, что вид у него стал еще более болезненный, чем до разговора с матерью.
- Иди, нос промывай.
Пока он в ванной, собираюсь покурить, но сразу же тушу сигарету. После процедур, хотя дышать ему стало явно легче, радости на его лице не прибавилось. Все равно будет молчать и ничего не скажет.
- Ну, как?
- Легче… - Хочу его обнять, но отталкивает руки. – Заразишься.
- Долго будешь злиться?
- Я не злюсь…
Игнорирую его попытки вырваться и притягиваю к себе, заключая в кольцо рук. Не сразу получается поцеловать, потому что отворачивается. Губы соленые…
- Паш, ты же знаешь, как она ко мне относится. Зачем так делаешь?..
- Ты фильтруй все, что она говорит, - еще раз целую. – Что-то ты слишком соленый.
- Ты же не любишь сладкое.
- Ну, почему… Тебя же люблю, - вырывалось по инерции, даже не задумался…
Чувствую, как Тоша сразу стал менее напряженным.
- Паша, мы и маму твою расстроили…
- Нет.
Я уверен, что она с утра позвонит, чтобы поинтересоваться, как самочувствие Тошки. Хотя соплей у него пока нет, но бледный и вид уставший. Вот только улыбаться начинает слишком хитро.
- Ты что-то придумал?
- Решил воспользоваться одним проверенным народным средством… - Высвобождается из объятий и выходит, откровенно виляя попкой. – Только для этого нужна твоя помощь… Вольешь в меня порцию чудодейственного лекарства?
Догоняю и, снова обхватив руками, целую шею.
- Ага… Вставлю поршень до упора…
Еще и смеется…
В шесть утра, как и предполагал, звонит мать… И, оказывается, я виноват, что Тоша болеет. Хотя, судя по его лицу во сне, вполне здоров и счастлив. Маме, правда, незачем рассказывать о наших способах лечения…

Третья
Мне уже начинает казаться, что я живу в квартире с привидением. Единственный признак присутствия Тошки – кашель. Периодически он незаметно курсирует от спальни до кухни или ванны и обратно…
Взял три дня назад больничный и отлеживается дома. А начиналось все с обычного насморка. Надеюсь, не грипп подцепил, а просто ОРВИ. Пьет таблетки, которые прописал «лечащий врач» Коля. Заходил вчера и ждал, когда я вернусь с работы, чтобы отправить меня в аптеку.
Ночью у Тоши начинается надрывный кашель, и, похоже, он практически не спит. И мне не дает. Хотя из спальни я был наглым образом выставлен еще два дня назад, «чтобы не заразиться», но просыпаюсь постоянно. Общается он со мной только по телефону днем, и вечером чуть ли не через дверь… Конечно, у меня сейчас много работы, болеть нельзя. Но смысл, если живем вместе? Рано или поздно подхвачу заразу... И эта его позиция – в первую очередь думать о других, - крайне раздражает, особенно сейчас. До того, как Тоша переехал ко мне, если он болел, то мы просто не виделись…
- Тоша! – останавливаю его на пути в спальню.
- Что? – совсем охрип.
- Подойди-ка…
- Нет…
Лучше голос не повышать – «предписание лечащего врача». Коля Тошу давно знает, иногда его можно послушать.
Сам подхожу к нему. Вид совсем вялый, темные круги под глазами…
- Паша, заболеешь… - Выставил перед собой руку.
Мне на это даже возразить уже нечего. Трогаю лоб – горячий.
- Температуру проверял?
- 37, 4
- Понятно. Все выпил, что надо?
- Да… Извини, что проблемы создаю...
Кажется, предписание все-таки нарушу.
- Хватит глупостями заниматься! Какие проблемы?!
- Но заболеть можешь…
- У меня только одна проблема – это твои заморочки!
Такое ощущение, что от моего взгляда совсем тускнеет… Не знаю, что с ним делать…
За весь вечер больше ни разу из комнаты не выходил. Я к нему тоже не совался. Только вот уснуть не получается… Хотя диван вполне удобный. Около часа ночи, наконец, начинаю дремать, но из сна резко вырывает очередной приступ кашля у Тошки. Вздыхаю, уже собираюсь идти к нему. Но дверь тихо открывается, он крадется по комнате. Думаю, что опять в ванную, но подходит к дивану.
- Паша…
- Что?
- Паш, мне плохо…
- Врача вызвать?
- Нет… Можно, я с тобой полежу?
Со вздохом сажусь и поднимаю одеяло, он тут же забирается под него и прижимается ко мне, положив голову на плечо. Обнимаю его, прижимая крепче, глажу по волосам.
– Я тебя разбудил, да? – спрашивает хриплым шепотом.
- Я еще не спал.
- Извини…
- Тоша, только не начинай.
Он него становится жарко. Похоже, температура все-таки еще поднялась.
- Спи. – Заправляю волосы за ухо и поглаживаю по щеке..
- Не могу…
- Через не могу.
Вздыхает.
- Сейчас опять кашлять начну, и не будешь же ты всю ночь сидеть. И тебе на работу завтра. Я только чуть-чуть с тобой побуду…
- Тоша… - делаю глубокий вдох, не даю ему возразить, прислонив палец к губам. – Сидя тебе будет легче. Все, глазки закрывай.
Начинает ёрзать, устраиваясь поудобнее.
- А тебе удобно?
- Мне – нормально, - дико хочу спать, но явно не получится.
Он очень быстро засыпает. И всю ночь очень крепко спит. Проснулся только под утро, когда его начал сотрясать сильный приступ, что ему даже воздуха не хватало. Но температура заметно спала, от него уже не шел такой жар. Откашлявшись, он снова уснул.
И не слышал даже, когда у меня будильник сработал в 6:30…
Весь день хожу вялый. Спать хочется… А Тошка вечером уже выглядит получше и даже встречает меня у двери.
- Полегчало? – Привычно хочу поцеловать в губы, но подставляют щеку.
- Да… - слабо улыбается.
А в следующую секунду уже виснет у меня на шее.
- Тошка, что за привычка бросаться так? – оторвать его от себя – гиблое дело.
- Я соскучился.
- Мы вроде живем вместе.
- Я все равно соскучился. Можно, с тобой сегодня спать?
- Я подумаю…
- Ну, Паша… - в голосе появились капризные нотки, точно пошел на поправку.

И немножечко безумия =)
Опять же "про любовь" (хоспаде, а про что еще? )))
Тошка купил диск с каким-то фильмом. Включил, но смотрю, кажется, я один. Тоша забрался на диван с ногами, сидит на пятках и смотрит на меня уже минуты две, кусая губу.
- Паша…
- Что?
- Можно, обниму?
Усмехаюсь:
- Обними.
Прижимается, кладет голову мне на плечо. Потом резко отстраняется, залезает верхом на колени и обнимает за шею. Ничего не спрашиваю, опять у него душевные терзания…
- Мне иногда кажется, что я схожу с ума, - ну, началась исповедь…
- Из-за чего? – Глажу его по спине.
- Из-за любви… Никогда не думал, что можно сойти с ума из-за любви…
Он замолчал, видимо, ждет ответа. А я почему-то ничего сказать не могу…
- Знаешь, иногда смотрю на тебя, или даже просто думаю, и в груди как будто скапливается что-то, и вырваться наружу не может … Похоже на боль, но не такая… - Он вздохнул, помолчал несколько секунд и продолжил: - Не физическая. И вот так, когда я тебя просто обнимаю, хочется прижать тебя к себе сильно-сильно. Так, чтобы слиться с тобой… Задушить в объятиях в прямом смысле. Кажется, что я даже могу тебя убить… Лишь бы ты оставался только со мной. Я сумасшедший, да, Паша? Я не понимаю, как я могу о таком думать, ведь я люблю тебя. Мне хочется, чтобы не было ничего вокруг. Чтобы время остановилось, когда я вот так сижу с тобой. И я боюсь… - он уже шепчет.
Не вижу его лица, но мне кажется, что он сейчас бледный.
- Чего ты боишься?
- Что этого всего не будет. Что ты уйдешь… Или я… Боюсь одиночества. Что пройдет это чувство. Боюсь. Ведь не останется ничего… Иногда я думаю об этом и мне становится грустно из-за того, что я не женщина…
- Дурачок… Почему?
- У женщины и мужчины, любящих друг друга так же, как я тебя… - он снова замолчал и неуверенно сказал: - И ты меня… У них есть возможность соединить свою любовь в ребенке.
- Детей рожают и без любви…
- Да, но я не о том… Я имею в виду просто о таком шансе. Ведь если их любовь пройдет или после их смерти, останется ребенок, как свидетельство их чувств.
- Что у тебя за устаревшие взгляды на жизнь? - усмехаюсь, но в горле ком от его слов.
- Не устаревшие… Просто так и есть…
- Философ…
- Тебе смешно?
- Нет...
Он тяжело вздыхает.
- Безумная любовь… Не хочу быть безумным, Паш…
- Хочешь разумную любовь?
- Нет, такой любви не бывает…
- Тогда почему грустишь?
- Не знаю… Извини… Я гружу тебя опять ерундой всякой.
- Не ерундой. И не бойся… Может, прямо сейчас сольемся? – меняю тему, чтоб отвлечь его.
- Давай, - уже улыбается.

***
Утром бужу Тошку, покрывая поцелуями плечо, переходя на шею. Бурчит сначала что-то, потом открывает глаза и переворачивается на спину. Смотрит на меня сонным взглядом, медленно растягивает губы в улыбке.
- Доброе утро… Ты чего так рано встал?
- Одиннадцать часов уже, вообще-то.
- Уже?.. А я еще спать хочу.
Снова глаза закрывает.
- Тоша, - наклоняюсь к нему.
- Ммм?
- Ты у нас не один такой сумасшедший… И чтобы ты не грустил без повода, я тебе кое-что скажу.
- Что? – он замер.
- Ты говорил, что у пары мужчина-женщина ребенок становится свидетельством их любви и прочую лабуду…
- Ну и?
- Свидетель нужен, чтобы подтверждать то, чего уже нет… А разве я не обещал любить тебя всегда?
- Не обещал…
- Что, правда?
- Правда…
- Ну ладно… - приходится закусить губу, чтоб не рассмеяться. - Тогда… родишь мне ребенка, если что…
Распахивает глаза.
- Придурок что ли?
Целую его подрагивающие губы.
- А регулярные слияния я тебе гарантирую…
Люблю его счастливую улыбку. Уголки губ дрожат, потому шире растянуться не могут. И в глазах появляются озорные искорки…
- Гарантийный талон покажи сначала. Я его в файлик упакую…

пока финиш))