На следующий день заказал Коле нормальной выпивки. Он любит коньяк, которого и принес две бутылки. Сказал, что кто-то его угостил… Притащил с собой еще ребят, чтобы меня развлекать. Я не помню, что мы делали. Очухался только, когда меня затащили в ванную и включили холодную воду. Дежа-вю… Я вскинул голову, ожидая увидеть Хриса… Конечно, не он…
Захотелось выть. Неожиданно… Почему мне вдруг так плохо?..
Обхватываю себя руками и начинаю раскачиваться. По коже текут холодные капли, но не чувствую холода. А через минуту дрожу.
- Ян, успокойся!
Кто-то трясет меня и бьет по щекам. Ну, вот… У меня истерика. Странно ощущать себя раздвоенным. Понимаю, что происходит, а успокоиться не могу. Когда последний раз такое было? Давно…
- Ян! Бля, пидар тухлояицевый! Прекрати сейчас же!
Не кричите на меня! Затыкаю уши, но все равно слышу.
- ЯН!
Затихаю и не двигаюсь.
- Че с ним? – Кто-то еще заваливается в ванную.
Начинает раздражать.
- Съебись! Ему плохо…
- Да он же почти не пил.
- А еще почти не жрал и не спал! Сказал же, съебись отсюда!
- А на меня-то чего наезжать, если он такой долбоёб?!
Затыкаю уши сильнее. Исчезните все… Хрис постоянно говорил мне: «исчезни»… И сам исчез. Просто взял и исчез! А, может, его не было?
Надо как-то собраться. Если я сейчас поддамся истерике, у меня будет нервный срыв. Проходили, знаем… Не хочу еще раз…
Дышать глубже. Успокоиться.
- Лоооожкой снеееег мешаяяяя, ноооочь идёёёт большаяяя…. Чтооо же тыыыы глупышкаааа не спииишь?.. – голос у меня, конечно, хриплый, и отвратительно фальшивлю.
- Пиздец…
Начинаю нервно хихикать. А мне песенка нравится.
- Спяяят твоиии соседииии, бееелыеее медвеееди, спи и тыыыы скореееей, маааалыыыыш…
Поднимаю голову, Коля с Виталькой смотрят на меня как на помешанного. Но больше не кричат. А что они, вообще, здесь делают?
- Янек… Я, конечно, понимаю, что ты личность творческая, а, значит, слегка помешанная…
- Коля, не говори так серьезно и правильно, - перебиваю его. - Уйди… Я от тебя устал.
- Ну, спасибо…
И уходит. Все уходят. Снова тихо… Ни звука из квартиры сверху. Все еще хочу услышать, что он вернулся?

***
Мама вдруг озаботилась проблемой моего душевного и физического состояния. Накатывает на нее временами. Правда, методы лечения у нее неприемлемы для моей «тонкой душевной».
Увезла в загородный дом, «воздухом дышать». От алкоголизма лечить… Черт, там до ближайшей забегаловки было пять километров, плюс минус три. И в этой забегаловке только две банки «Балтики-3». Проверил… Сама маман уехала, забрав телефон. Никакой связи с цивилизацией две недели!
Было время успокоиться. Подумать…
Чего я ждал от Христиана? На что его провоцировал, то и получил. И успокоиться на этом надо… А где-то в глубине души чего-то большего ждал. Всегда ждал. С каждым. Что не просто вот так потрахаемся и разбежимся, а еще много чего вместе сделаем. И что мешало попробовать? А все мешало. Не выносил я их. Думали, что в душу мне заглядывают, хотя по большей части плевали издалека. Придумывали для себя какой-то романтический образ, а потом я их разочаровывал… Можно подумать, они меня – нет.
И чего они ждали на своё:
- Спасибо, Ян. Всё было чудесно. Ты такой талантливый художник, но…
Знатоки искусства. Только ни один изменений не видел в творчестве, которое они так ценили. Ведь прав был тогда Хрис, «мазня обкуренного».
И захотелось, чтоб он узнал меня получше, чтоб не говорил так о моих картинах… А смысл? Чем больше узнавал, тем больше убеждался, что был прав. А так хотелось хорошее впечатление произвести. Как художник не смог. Как человек не смог… Я же для него никто. Был никем и останусь. Сосед…
А то, что было… Так просто эксперимент, любопытство. Зачем ему связываться со мной. И с чего я решил, что он из-за меня съехал? Может, его не устраивала сумма или квартира?.. А раз я никто, то и предупреждать меня не обязательно.
Кажется, свежий воздух и отсутствие алкоголя вредно для меня. Но вроде со всем разобрался. Все для себя решил… Одного не понял, когда я успел так в него втрескаться?

А сегодня у меня день рождения. Только вчера вернулся в город. Никого не приглашал…
Но кто-то пришел еще ночью… Кажется, повеселились. Опять без меня.
Звонок в дверь не умолкает. Парни еще тут, откроют. Наверное, это к ним.
Я не в состоянии принимать гостей. Полуголый, завернувшись в плед, сижу посередине своей мастерской. Изображаю юношу со своей же картины, которую недавно закончил…
Ну, кто там ломится?! Сказал же – не трогать меня… Или не сказал? Надо было табличку повесить. Без приглашения вламываться тоже не хорошо. Остается прикинуться пуфиком. Нет меня.
- Привет.
И за что мне это?.. Давно не пил, белой горячки быть не может.
Нет, ну зачем я вылезал из депрессии так упорно, если он сейчас заявился? Зачем столько печень гробил? И смотреть на него боюсь. Потому что только недавно успокоился… Или нет?
- Зачем пришел?
- Отвратительно выглядишь…
Почему он всегда начинает с таких «комплиментов»? И почему отвратительно? Побрился, между прочим, сегодня… Даже душ принял. Хотя да, отвратительно.
- Ты меня на День рождения как-то приглашал…
Ах да, брился-то я в честь этого. А разве приглашал? Наверно, раз пришел… Еще и дату запомнил. Ну, у него хорошая память. Почему я сейчас пытаюсь себя обмануть? Я же ждал его… Прекрасно помню, что приглашал. Правда, все не так планировал.
- Я передумал.
- Праздновать? У тебя там гости…
- Тебя приглашать.
- Понятно… Я тебе подарок принес…
Почему он со мной разговаривает, как с психом? Нет, ну, конечно, я смотрю в одну точку, не моргая, слегка покачиваюсь. В голосе никаких эмоций. Бесцветный. Но я же не псих… Наверное…
- Здорово.
Чувство радости запихнуть поглубже. Нельзя радоваться. Нельзя надеяться.
Кладет передо мной акварельные краски, кисточки. Он их где, на «школьном базаре» приобретал? Хоть бы гуашь взял! Но «дареному коню…» и все такое.
- Почему именно это?
- Ты же художник…
Действительно, что еще художнику подарить? Только акварельные краски и дешевые кисточки. У меня, например, ни одной целой кружки в доме нет…
- И вот еще…
И альбом для рисования? Оригинально, однако…
- Спасибо. Такого мне еще никто не дарил. Я акварелью не рисую.
- Я заметил. Вот и решил… привнести немного красок в твою жизнь…
Нельзя думать, что эта фраза была двусмысленной. Мне вообще всё равно. Что он есть, что его нет. Если не буду на него смотреть, значит, потом можно представить, что это был плод моего воображения. А зачем я его воображаю тогда? Мне же всё равно… Надо было послушать маму и сходить к психиатру. Или к психоаналитику? Вообще, кто в мозгах копается? Патологоанатом, когда вскрытие делает. А разве череп вскрывают у трупов? Надо спросить потом у какого-нибудь знакомого. А у меня есть знакомые патологоанатомы? Нет… Надо завести. Кажется, правда с ума схожу. О чем я? Он решил привнести красок в мою жизнь…
- Мне уже привнесли.
Долго не отвечает. Тяжелое молчание. Оно мне не нравится. Как будто я обидел, а не меня…
- Понятно…
- Осень привнесла. Очень все ярко. Правда, в городе мне не нравится, потому что листья сухие убирают. А как-то в детстве меня родители возили в лес. Там столько листвы было. Мне казалось, что я по колено в них тону. Кленовые – самые красивые… Они бывают красными, оранжевыми… Или ярко-ярко жёлтыми. Я видел там клён, на нём были только жёлтые листья. Ослепительные… Я еще думал, почему так?.. Не знаю, с чем сравнить их цвет. Точно, не золото... А больше меня туда не возили…
Почему именно это вспомнилось? К чему рассказал?
Опять долго молчит. Но мне всё равно. Я так еще час просидеть могу.
- Ян, с тобой все нормально?
- Все чудесно. Не похоже?
- Ты немного… странный. Может, нарисуешь что-нибудь?
Что, больше предложить нечего?..
- Воды принеси.
Надо же, приносит. Открываю акварель, беру кисточку… Давно я не рисовал красками. Даже забыл, как кисточку в руках держать. И что рисовать?
Жёлтой краской рисую круг, лучи. Потом красной – улыбку, и синей - глаза. Вот такое простое, весёлое солнышко… Ах да, оранжевым цветом веснушки. Фигня какая-то получилась. Но подсознательная.
- Что это? – что за идиотский вопрос. Солнышко это.
- Разве не видно?
- Да я просто думал, раз ты художник, то что-нибудь пооригинальнее бы мог изобразить… - на полном серьезе говорит.
Мог бы. А зачем?.. Что он сейчас сказал?..
- Да ты охуел что ли?! Чего вообще пришел без приглашения?! Даже если я сам приглашал, то я уже сказал, что передумал! Вали отсюда, искусствовед долбаный! Чем тебе моё солнышко не нравится?! Я, между прочим, талантливый, профессиональный художник! - Кажется, сейчас он на меня смотрит как на настоящего психа. - Чего ты ржешь опять?!
- Таким ты мне больше нравишься. Привычнее… Извини…
- Извини?! ИЗВИНИ?! И это все?! Ты пидор грёбаный! Вот какого хуя ты пришёл?! - И чего я раскричался? Всё же хорошо. Я же справлюсь со всем один. - Ты зачем пришёл?.. – только плаксивых ноток в голосе не хватало.
Меня нельзя из равновесия выводить. Я же только успокоился. Медитация, изоляция от внешнего мира…
Вот только… почему гляжу ему в глаза и счастлив как придурок? Знаю же, что ненадолго.
- Через пару дней съехал! Что я сделал, чтобы так поступать?! Я же… Я же ничего… Я бы понял, что ты не можешь… - Тяжело вздыхаю, закутываюсь плотнее в плед и сажусь обратно. Когда только вскочить успел? - Как ты любишь говорить, исчезни.
- Ян… - Опускается рядом на корточки. - Я не думал, что тебе это так заденет.
- Заденет?.. – смотрю на него и усмехаюсь. – Меня это не задело, Хрис… Совсем. Чтобы напиваться мне причин без тебя хватает! А истерики так вообще привычное дело!
- Ян, понимаешь… Ты же все время так себя ведешь.
- Как?
- Ну… Спишь со всеми подряд.
И таким спокойным голосом все это говорит?..
- Ты хочешь сказать, что я шлюха?! - Снова вскакиваю.
- Нет… Не так категорично.
Хочу закричать что-то, а могу только выдавить:
- Уйди. Я все понял.
- Я, наверное, бываю слишком прямолинейным.
Знал же, что не стоит радоваться. Слишком?.. Снова начинаю закипать. Я вроде в депрессии. Надо быть унылым гавном.
- Есть еще что сказать? Или закончил?
- Я долго думал…
- Заметно.
- Ну, знаешь, не так просто принять, что парень нравится! – от такой внезапной вспышки теряюсь.
- И что, принял, а я нужен был для получения опыта?
- Как у тебя голова работает, я не понимаю?! Я такого не говорил! Я тебя имею в виду!
- Меня?! Да в каком месте ты меня имел?
- В квартире сверху!
- Я в курсе, что ты был сверху! Не цепляйся к словам!
- Ты тоже! И, вообще, я в твоих картинах ничего не понимаю!
- Да при чем тут мои картины?! Срать я хотел на твое мнение о них!
- Ты можешь молча выслушать?!
- А ты говори спокойно!
- Как?! Если ты сам, то похож на дохлого червя, то… На задиристого петуха!
- На кого?! Сравнения получше придумать не мог?!
- Да какая разница, какое сравнение?!
- Парни, не моё дело, конечно… Но вы или уже потрахайтесь или успокойтесь. Надоело вас слушать…
Одновременно оборачиваемся к двери. Димка пожимает плечами и закрывает дверь.
Поворачиваюсь к Хрису. Когда мы так близко оказались друг к другу? Как оказывается, свежи воспоминания… Его дыхание…
- Хрис, - выдыхаю перед тем как обхватить его за шею, притягивая ближе.
У кого как не знаю, у меня вот бабочки по всему желудку порхают от того, как он меня сейчас сжимает в объятиях. Кажется, что мир переворачивается. А это просто он меня, аккуратно подхватив, уложил на пол. Опять на мне эти узкие джинсы. Ну, неужели так сложно с ними справиться?
Готов рычать, когда он отстраняется.
- Ничего, что в соседней комнате полно народу?
- Забей. - Тяну его обратно.
- Не могу…
- Хрис!
- Может, ты и крутой художник Ян Конде, которому не привыкать к подобной обстановке. А вот я привык к более интимной…
Вот что не сделаешь ради этого придурка?! Кажется, я так быстро еще никогда никого не выпроваживал. Так у меня совсем друзей не останется.
Так как мою постель уже кто-то использовал по полной программе, приходится продолжать там же, на полу в мастерской. По пути прихватываю смазку и презервативы.
Хрис еще не знает моё тело так хорошо, но не растерян как первый раз. И так же безумно нежен. Но где-то глубоко бьется неприятная мысль, что опять все повторится. Что опять он уйдет… И цепляюсь за плечи, стараясь прижать ближе. Стараюсь не упустить ни одной смены эмоции на его лице. Прочувствовать каждый поцелуй… Пока он вдруг не шепчет на ухо:
- Ян, расслабься немного…
И новый круговорот ощущений. Сильные толчки, заполняющие удовольствием. Громкий стук собственного сердца, заглушающий все, кроме шумного дыхания у самого уха, когда начинает целовать за мочкой… Кажется, натянутый впопыхах, презерватив порвался. Но Хрису все равно, мне тем более. Когда меня внутри заливает его сперма, я уже сам на пределе. Для разрядки достаточно одного его прикосновения…
Эйфория отступает. Боюсь, что повторится то же, что и в прошлый раз… Рефлекс. Поэтому надо просто как-то разрядить обстановку.
- Хрис, почему ты простые акварельные краски выбрал?
- А какая разница?
- Ну… Вот между «паскалем» и «делфи» какая разница?
- «Делфи» является результатом развития «паскаля»…
- Да?
- Да.
- Тогда, между «делфи» и «бэйсиком»?
- Ну, большая… - вздыхает недовольно.
- Так вот, допустим, акварель – это «бэйсик». А, например, гуашь – «делфи»…Хотя нет. Гуашь – та же акварель, только плотность больше… То есть берем «делфи» и «паскаль»… Ты бы чем предпочел пользоваться?
- Ян, ты что хочешь сказать?
- Что ты нихрена не разбираешься в искусстве.
- А ты в программировании.
- Но я хотя бы несколько слов выучил!
- А точнее три, которые сейчас и назвал.
- Да пошел ты!
Он начинает вставать. Хватаю его за руку.
- Ты куда? – не могу беспокойство скрыть.
- На полу не очень удобно…
- И все?
- Да.

Эпилог.
Уже десять минут ношусь между деревьев как ненормальный, поднимая ногами ворохи опавшей листвы. Не по колено, но по щиколотку точно тону. Здесь много клёнов! Столько красок…
От беготни становится жарко, расстегиваю плащ.
- Христиан!
Набираю в руки листьев и кидаю в него. Смеется, и пока пытаюсь стряхнуть прилипший к перчатке листок, обхватывает меня за бедра и приподнимает над землей.
- Ты как ребенок. – Пытается кружиться, но не такая я легкая ноша и снова опускает меня.
- А маман сказала, что я повзрослел…
- Когда это?
- А когда сообщил, что с тобой жить собираюсь…
- И больше никак не отреагировала?
- Ну, почему… Валидолом отпаивали.
- Мда…
Хрис своим родителям пока ничего не сказал. Я еще боюсь, что он вдруг от меня уйдет, так что не считаю это проблемой… К тому же, живут они далеко. Да и стремно им на глаза показываться. Даже если примут то, что сыночек с мужиком, в смысле с симпатичным парнем живет, то моё пристрастие к спиртному им вряд ли понравится…
- Хрис, давай отметим как-нибудь эту поездку. У меня вискарь остался.
- Не остался…
- То есть?!
- Я его нашел и вылил.
- Вылил?! Виски?!
- Да…
- Вот ты козлина! – Пинаю его с разбега.
Тут же со смехом убегаю, но не далеко. Хватает меня, теряем равновесие, и он всей массой придавливает меня к земле!
- Блять!
Хрис вставать не собирается. Лежим, пока дыхание у обоих не выравнивается. Потом он скатывается с меня и ложится на спину. Тоже переворачиваюсь и раскидываю руки в стороны. Если бы не так много листьев, то испачкались бы. А так – только влажно. И аромат офигенный…
- Хрис…
- Что?
- Здесь красиво…
- Ага…
- Я хочу признаться…
- Ты писался в штаны до 16 лет?
- Придурок, - обиженно замолкаю.
- Извини. – Проводит по моей щеке листочком.
- Я люблю тебя…
Скольжение листочка по коже замирает. Не поворачиваю голову в его сторону, хотя знаю, что он смотрит.
- А ты?.. Почему ты со мной? – не выдерживаю молчания.
- Не знаю… Наверное, потому, что ты меня любишь.
- Это не честно. И неправильно.
- Ты мне нравишься, Ян.
Он снова ведет острым кончиком листочка по щеке, теперь уже вверх. Во всяком случае, не врет…